— Посмотри на меня, Катерина… — притворно сладким голосом проговорила она и стала медленно подплывать к служанке. Та все отступала и отступала, пока не наткнулась на дверь, и с грохотом уронив поднос с сервизом, не упала. Хозяйка возвышалась над ней словно грозовая туча, и девушка начала быстро собирать осколки, в которые теперь превратился хрустальный сервиз, при этом жалобно приговаривая:
— О, простите, госпожа, я не хотела… простите…
Мэдэлин резко схватила служанку за горло и заставила ее встать. Девушка жадно хватала ртом воздух, брыкалась в руках хозяйки, и та, чтобы хоть как-то утихомирить девушку, ударила ее со всей силы по щеке. Служанка рухнула на пол, и изо рта у нее хлынула кровь. Лицо Мэдэлин приобрело смешанное выражение изумления и… голода. Она снова потянулась к лицу девушки.
— Мэдэлин, — угрожающе произнес Хэллоуин. Она обернулась и столкнулась лицом к лицу с братом. Его лицо не выражало ровным счетом ничего, лишь в мыслях Мэдэлин пронеслись слова «ОТПУСТИ ЕЕ», и она, хотя и не желала этого делать, подчинилась. Служанка, пошатываясь и всхлипывая, поднялась с пола.
— Пошла вон! — рявкнула Мэдэлин, буквально прожигая бедную девушку взглядом. Та испуганно вздрогнула и выбежала из комнаты.
— Ну и кто же из нас не осторожен, сестрица? — в голосе Хэллоуина слышался едва заметный оттенок смеха. Мэдэлин холодно улыбнулась, и грациозно пожала плечами.
— Прошу прощения, я немного переборщила…
— Немного?
— Да, немного, — прошипела она, — Я же не убила ее.
— Хм, действительно. Как это благородно с твоей стороны, Мэдэлин, — саркастично заметил ее брат и зашагал к выходу.
— Мне жаль, — услышал он голос сестры.
— Что?
— Елизавета, мне жаль ее. Вы были красивой парой…
Хэллоуин молчал. При упоминании о НЕЙ у него сжималось сердце. Он поклялся себе, что найдет ее убийцу, и вот тогда — пощады не будет.
— Да… мне тоже… — негромко произнес он, и вышел.
Мэдэлин подошла к зеркалу и посмотрела в него. «Ты прав, братец, пощады не будет» — подумала девушка, и на ее безупречном лице застыла ледяная улыбка.
Наши дни.
Хэллоуин сидел в гостиной и просматривал старые фотографии. На них были изображены люди, которых уже давно нет на этом свете. Вот его мать. Удивительно красивая женщина с ярко-рыжими волосами и глазами настолько черными, что временами казалось, будто у нее вовсе нет зрачков. «Хм… как странно сейчас вот так, только на фотографии, смотреть на нее, — думал Хэлл, — Ведь когда-то, давным-давно, она была со мной рядом, и любила меня… до того момента, как я превратился в кровожадного монстра».
Хэллоуин разочарованно откинул фотографию матери и взял другую. На ней был запечатлен мужчина, лет сорока, с суровым лицом. Отец. Хэлл хорошо помнил, как отец «воспитывал» его. Плеть и стальная трость частенько рассекали в кровь его спину и руки. В памяти всплывали слова отца: «Ты жалок и беспомощен! Ты никогда не будешь достоин носить фамилию Скрим!». Хэлл терпел все обиды и укоры долгих двадцать лет. А потом… все изменилось. Как-то раз, после ужина, Хэллоуин решил немного прогуляться перед сном. Вечер выдался теплый. Он гулял по мостовой добрых два часа, и когда уже собрался идти домой, он услышал крик, доносящийся откуда-то из-за угла. Хэлл стал потихоньку подходить, напрягая слух, но было тихо. И как только он завернул за угол, его будто парализовало. В темноте переулка он увидел… свою сестру.
— Мэдэлин… ч-что ты делаешь??? — воскликнул он в ужасе. Его сестра сидела на коленях, с ее губ стекало что-то красное. Кровь. А на земле, рядом с ней лежал молодой мужчина, лет двадцати пяти и горло его было разодрано в клочья.
Мэдэлин вытащила из кармана мужчины платок и аккуратно вытерла им свой окровавленный рот. Хэлл стоял молча, не в силах вымолвить хоть слово, и глаза его стали огромными от ужаса.
— Мэд… Мэдэлин… — заикаясь, промолвил он. Сестра быстрым движением поднялась с колен и уже через секунду стояла напротив брата и ее губы расползались в ядовитой улыбке.
— Ты теперь, наконец, понял, почему я не хожу на светские приемы днем, братец? — промурлыкала она и стала поглаживать Хэллоуина по щеке. Он отдернулся.
— Господи… кто… ЧТО ты?
Мэдэлин широко улыбнулась, так, чтобы были видны острые клыки. Хэлл ошарашено отступил назад, к стене. Его сестра подплыла к нему и заглянула прямо в глаза. «Ничего не бойся, милый… это не больно» — пронеслось в голове Хэлла, и следующее, что он почувствовал — резкая боль. Клыки сестры вонзились в его горло, и она стала понемногу вытягивать из него кровь. Через несколько минут он, опустошенный и обессиленный, рухнул на землю.