– Подробности?
– Ничего конкретного, – поморщился старик, – но Цур зря говорить не станет.
– Не верю я ему. Та еще скотина.
– Ты вылечил ногу его сыну!
– У членов Ордена Солнца не бывает детей, – возразил я с постной рожей. – Они обеты дали. Тыкать этим в глаза и намекать на излишнюю осведомленность опасно. И потом, ты веришь в людскую благодарность? Вот уж не думал, что ты такой наивный. Никогда лекарь не должен рассчитывать на любовь больного. Надеяться на признательность не стоит. А уж удивляться подлости людской…
«Так, – подумал, продолжая молоть языком. – Если он напрягся, время задуматься всерьез. Слишком я засиделся на одном месте. Привык к удобствам и беспечности. Пора уходить, пока не разразилась буря. Когда кровь польется в очередной раз, желательно оказаться как можно дальше. Конечно, жалко срываться и бросать с таким трудом налаженные связи и неплохую лабораторию. Но ничего не поделаешь. Видимо, пришло время».
У Вырая система сбора информации налажена замечательно, но направлена в основном на местные дела. Контрабандисты ведь тоже под его рукой. Да и любой торговец по определению не только вор, но и шпион. Приходится просеивать массу различных сведений, чтобы четко знать, как не прогадать, покупая с надеждой продать в другом месте подороже, и по каким дорогам лучше не ездить. На дорогах не только грабители имеются, иногда местные фемы хуже любого бандита.
Столичные интриги нас раньше мало трогали. Полуавтономное существование провинции под руководством армии вполне всех устраивало. Офицеры тоже люди. Они не часто лезли в торговые дела и управление городом. А вот ссориться с Храмом при прямом приказе из Карунаса не станут.
– Ну что, родственник, – добродушно спросил Вырая, – дождался? Теперь ты будешь править кланом, не оглядываясь на меня.
До сих пор это был мой клан. Мой, именно в том смысле, что он принадлежал мне. Больше трех сотен человек, готовых по моему слову сделать все, что угодно, и так, чтобы никто посторонний об этом не узнал. Да и сами они далеко не всегда находились в курсе того, кто отдает приказы. Хозяин – Вырай, а я всего лишь близкий советник. Последняя инстанция в спорах. Ко мне по мелочам и обращаться не стоит, но мое решение окончательное и обсуждению не подлежит.
Он дернулся, желая возразить.
– Не надо, – я, поднял руку, останавливая. – Не уверяй меня в своей глубокой любви. Я знаю, это правда. Но я знаю и то, что когда-нибудь родители должны освобождать дорогу детям. Не вечно же мне направлять и давать указания. У тебя имеется своя голова, и она ничуть не хуже моей. Ты крепко держишь всех в руках. Лучшего для семьи и клана представить нельзя.
И ведь правду излагал, ничуть душой не кривил. Бывало, говорил такое же, но понимал, что пустое. Не в этом случае. Вырай хитрец, каких поискать, жестокий и с хорошими мозгами. Для него я давно перешел в категорию «личный друг», насколько может быть другом близкий родич, не пытающийся занять твое место и всегда готовый дать дельный совет. Пусть и чрезвычайно опасный. Мне есть чем поделиться, а он не прочь воспользоваться чужой мудростью. Вполне взаимовыгодное сотрудничество.
В мои дела родственнички не лезут. Последний такой любопытный умер очень нехорошей смертью. Заодно и вся его семья, больше тридцати человек с женщинами и детьми. Ничего не поделаешь, традиции кровной мести у нас до сих пор в почете, и ждать, пока подрастут сиротки, не стоит. Лучше уж сразу. Заодно и остальным урок.
– Просто исчезнуть, – задумался я над ситуацией, – это расписаться в собственной вине и подставить тебя под удар. Отправлюсь, пожалуй, в Заруб, буквально вчера пришло письмо с приглашением от фема Токсона. Замучила его катаракта. Еще немного, и ослепнет навсегда.
Объяснять, насколько редкая вещь – избавление от подобной болезни, я не стал. Сам прекрасно знает. Меня по пустякам редко приглашают. Удаляется катаракта достаточно примитивным способом – хрусталик отсасывается с помощью полой иглы. Дальше в лечении сложностей много, настолько, что всего и не объяснишь. В империи есть не то двое, не то трое лекарей, способных справиться с болезнью. Вот, например, Варнаву я писал, подробно изложил, как проводить процедуру, но он так и не попробовал. Конечно, такие операции лучше проделывать над людьми, находящимися без сознания, а делиться своими химическими находками я не очень рвусь. Незачем лишний раз обращать на себя внимание Храма. Обычно это плохо заканчивается.