Да, волк прав. Бежать стало значительно легче. Звериная тропа еле обозначена, но животные всегда выбирают самое удобное место для передвижения. В километре от нас спасительный лес, лес, где деревья сплелись кронами на огромной высоте. Там мы и потеряемся. Лес близко, но я слышу всё отчётливее шум двигателей приближающихся объектов. Успеем? Должны. Я на бегу пытаюсь разгадать планы вожака. В голове только одна мысль — разрушенное здание, где Воблер… чёрт, даже имени его не узнал. Здание, возле которого десантник котёнка кормил. Не знаю почему, но перед глазами образ молодого парня с уродливым шрамом на лице, очень светлый. Хороший человек. Был.
Гул двигателей стал уже так близко, что я больше чем уверен, что бегущие три фигуры в форме заметили люди, которые находятся на борту объектов. Вожак ворчит, мы ускоряемся. Лес. Слава Богу. Бежать без остановки и без привычки, а её у меня нет, очень тяжело. В правом боку что-то закололо. Терпеть. Терплю. Это для десантников такой бег — развлечение. Вон, у Малыша даже на лбу нет и капельки пота. О Безликом вообще молчу. Стодж тоже сбил дыхание, хрипит, но бежит. Нет, так дело не пойдёт. Нужно и самому отдохнуть и людям отдых не помешает. Волк понимающе на меня смотрит. Спасибо, друг. Всё ты понимаешь. Ещё бы разговаривать научился, цены тебе не было бы. В принципе, ему и так цену не сложишь. Скоро поляна со зданием. Пусть и разрушенным. Но это хоть какое-то укрытие.
Наш ведущий не стремится на открытое место, мы огибаем поляну под деревьями. Молодец, я бы так же поступил. Вот и первый бетонный блок. Волк находит одному ему известное место, начинает рычать и рыть перед ними лапами землю. Да поняли мы, поняли. Одновременно достаём из рюкзаков шанцевый инструмент, проще говоря — малую пехотную лопату, сокращенно — МПЛ-50, которой нет замены на протяжении нескольких веков. Особенно, складная лопата в почёте у десантников. Окоп вырыть ею можно, но можно и лишить человека жизни.
Стодж предлагает хороший вариант и мы с этим вариантом соглашаемся — не снимать дёрн, найти границы, как мы это поняли, люка и просто разрезать дёрн по его периметру. Да, получилось. Моя лопата натыкается на какой-то выступ.
Руками разгребаю землю. Хм. знакомая мне уже ладонь. Ладонь красного цвета. Интересно, стал ли я администратором всей разветвлённой системы сооружений, после произошедшего на лестнице? Не знаю, но хочется в это верить. Надежда на спасение должна быть у человека всегда. Без надежды человек перестаёт быть человеком. Без надежды у человека нет смысла в жизни и человек становится послушной марионеткой, куклой в руках более сильного человека.
Вожак рычит, смотрит мне в глаза. Погоня, а она несомненно есть, уже рядом. Слышно, как птицы с шумом и гвалтом срываются с веток деревьев.
— Ну и что это за хрень? — спрашивает Малыш, отойдя от шока.
— Мда… действительно — хрень. — поддерживает Малыша Безликий.
Стодж что-то усиленно соображает, потом с хитрым выражением лица смотрит на меня. Неужели догадался? Прикладываю ладонь к рисунку, ожидаю опять укола в пальцы, анализа, сравнения ДНК. Нет, теперь меня система безопасности объекта принимает за своего. По земле прошла чуть заметная вибрация, люк начал медленно подниматься вверх.
— Опять чудеса! — резюмирует Безликий, Малыш отчаянно чешет затылок, Ник Стодж улыбается.
Стальной люк, четыре на три метра, миновал вертикальное положение, откинулся чуть назад. Через несколько секунд в этой части подземного сооружения появляется свет. Самый обычный, жёлтый свет, который дарит нам надежду на спасение.
Глава 5
— Ну что, Джонсон? Так и будешь молчать? Ты же видишь, что проиграл? Не будет больше разрушений на базе, Гельфера изолирована и никто не получит сигнал на уничтожение баз. Джонсон, я понимаю, что в тебе осталась ещё капля самоуважения, но достаточно себя истязать.
— С каких это пор, господин адмирал, мы на ты перешли?
— Видишь ли, Джонсон. Этот вопрос из разряда философских. Ну не могу к человеку я обратиться на Вы, когда из-за него погибло более трёхсот человек, разрушен второй модульный уровень и, скорее всего, потеряна экспедиция на корабль пришельцев. Заметь, о твоей помощи наркоторговцам я вообще молчу. Тебя ждёт по этому вопросу, так скажем, жёсткое разбирательство на Земле. И я тебе не завидую.