«Как он понял, что я ревную? Или он подумал о чем-то другом? Он считает меня дурой? Хочет сказать что-то важное? Или он чувствует ко мне взаимную симпатию? Его раздражает молчание или он просто хотел постебаться?» - вопросы быстро появились на пустом месте, и я не успеваю ответить на все.
-Что? – переспрашиваю я, но не жду повторного ответа. Я все прекрасно слышу, а эта фраза была обычной защитной реакцией. – То есть, почему? – снова запинка. – Почему ты вообще согласился?
-Она… любит меня, наверное. Уже год за мной бегает. Честно говоря, мне немного надоедает это. – он волнуется так же, как и я. И только сейчас я понимаю, какой у него прекрасный голос. Боже, он просто великолепен. Я бы слушала его вечно, ведь всегда была уверена в том, что его голос будет прекрасным. И не ошиблась. Ведь все умные и задумчивые люди имеют не только шикарные мысли, но и шикарный голос, которым можно подать те самые мысли. Наверное, единственное, с чем я долгое время не могла смириться – это то, что я вообще никогда не услышу этот голос.
-Так скажи ей об этом.
-Не могу… Она обидится… Она несчастна. – выдавливал из себя Уильям, будто сам не понимал, что из его слов правда, а что ложь. - А она, так сказать, одна из единственных моих подруг. Очень сложно найти тех, кто будет всем сердцем тебя ценить. – «Я ценю тебя, Уильям, я!» - как же мне хотелось это сказать! - Ах, да… - начинает он, пытаясь разбавить очередную паузу. Примерно так я представляла наш первый диалог: миллионы длинных пауз, неловкие фразы и странные темы для разговора. Единственное, что я не представляла себе, так это то, что этот разговор вообше когда-нибудь настанет. – Я – Уильям. – «Я знаю…и твое имя прекрасно!» - Абрамс. – он пытается протянуть мне руку, но, кажется, этот жест не очень понятен ни ему, ни мне, поэтому мы останавливаемся на неподвижном состоянии. Оно уже стало для нас привычным.
-Я… - «А как меня зовут? Кто я такая?». Не могу вспомнить свое имя и фамилию. – Эмилия…Бейкер… Можно просто Эмили.
Глава 3.
-Приятно. – После этой короткой фразы он легко улыбнулся. В этот момент я ощутила, как за моей спиной выросли крылья. Ведь эта улыбка показалась мне одним из самых прекрасных зрелищ в этом мире. Признайся, что ты, видя улыбку любимого, всегда стремишься посмотреть в глаза и улыбнуться в ответ. У тебя так же, как и у меня, вырастают крылья и появляется желание летать. Это чувство неизбежно. Любовь окрыляет даже самого чёрствого человека.
Я наслаждалась этой приятной, дурманящей тишиной, наполненной счастьем и смущением. Мы стояли и смотрели в окно, боясь, что встретимся взглядами, опирались руками о подоконник и постоянно пробегали взглядами все вокруг, отмечая, что за это время ничего не изменилось. За окном загорались фонари, улицы стали чуть светлее, на земле появилось больше теней.
-Почему ты часто застреваешь тут на переменах? – резко сказала я, удивившись, что самостоятельно завела тему для разговора, ведь все время была жутко смущена. Он, кажется, не заметил моей резкости, что очень сильно меня успокоило.
-Это очень сложная история. – больше он ничего не ответил и мне показалось, что Уильям тоже наслаждается тишиной и приятной атмосферой, витающей вокруг нас. Уильям понимал, что эта атмосфера только наша и больше ничья. Никто и никогда не ощущал того, что ощущали мы в эти минуты...или секунды... в любом случае, время шло безумно медленно, от чего я могла прочувствовать каждую молекулу вокруг нас. И мне в первые нравилось это.
Я оперлась об подоконник второй рукой, стараясь понять, почему ему так комфортно находиться здесь. Он, в свою очередь, поступил так же, как и я. Говорят, влюбленные зачастую повторяют движения друг друга, совсем не замечая таких мелочей. Мне хочется в это верить. Наши пальцы соприкоснулись. Как это получилось? Я не поняла. Это было так резко, спокойно и неожиданно, что я даже догадаться не смогла, почему так происходит. Возможно, все спонтанные движения человека, пораженного другим человеком, никогда не предусматриваются. Мозг отключается. Начинает кружится голова, а порхать бабочки. Появляется нереальное ощущение счастья и отчужденности. Мир будто затих.
Но он сдвинулся.
Этот короткий шаг, разорвавший тонкую ниточку наших общих чувств (а я всем своим телом ощущала эту ниточку, которая соединяла наши мысли, движения и давало нам обоим дышать), очень смутил меня. Как же бешено заколотилось мое сердце!
К счастью, ждать мне долго не пришлось, и он вернулся в исходное положение. Придвинув свою руку еще ближе ко мне, Уилл, как и я, затаил дыхание, будто тайком наслаждаясь этим моментом и обдумывая что-то очень важное. Секунды томящего ожидания, как и секунды моего ужаса от того, что я не могла предугадать ход дальнейших действий, быстро прошли. Он положил свою руку на мою. Какое-то время я не могла повернуть голову. От чего это? То ли от страха, то ли от шока. Или от счастья?