«Хорошо, что Рейчел этого не видит...» - подумала я. Эта была самая не подобающая мысль о подруге на класс ниже меня в этот момент.
-Я… - мой голос дрожал то ли от удивления, то ли от смущения. В любом случае, меня ни разу не просили встать на уроке философии, в основном потому, что я всегда была заинтересована уроком и темами, которые обсуждал учитель, была готова вступить в каждую дискуссию и уточнить свое мнение. Но не сегодня. Я слишком сильно погружена в свой мир. Или…его мир? – Я ни на кого не смотрела. – тяжело вздохнув, попыталась оправдаться я. – …простите, пожалуйста, Мистер Никольз, такого больше не повториться. Я постараюсь быть внимательнее.
-Хорошо, садитесь, мисс Бейкер. – я ответила на его слова обычным кивком и спокойно села, хотя его типичные обращения к девочкам меня очень сильно раздражали. Когда к тебе обращаются «мисс», чувствуешь себя на пару лет, а то и на десяток, старше, ведь это обращение должно относится к девушкам постарше. Но сегодня я решила это проигнорировать. – После урока подойди ко мне, пожалуйста. – Он вновь обратился ко мне. Лицо мистера Никольза было спокойным, но показывал немое стремление. Его слова меня сильно напугали. Что он хочет у меня спросить? Он хочет узнать о том, на кого я смотрела (все-таки правду от
такого человека, как наш учитель философии сложно скрыть) или намекнуть на то, что на уроках мне нужно быть немного внимательнее? Или в очередной раз поговорить о других учениках и учителей, узнать о том, кого я в них вижу?
Алекс Никольз значил для меня больше, чем обычный учитель. И даже больше, чем обычный учитель обычной философии. Он стал для меня другом, которого понимала я и который понимал меня. Он знал обо всех моих интересах, друзьях и знакомых, но о себе особо не распространялся, что остается для меня небольшим напряжением с первого дня нашего знакомства. Но в глубине души я прекрасно понимала, что у человека, которых пытается сохранить вечную тайну, действительно есть что-то секретное. Единственное, что мог не знать обо мне Алекс – моего предмета симпатии, но мы много общались. Он частенько оставлял меня после уроков – мы разговаривали, анализировали каждого человека в школе: каждого учителя, ученика нашего и соседних классов, работников школы, таким образом ощущая себя некими психологами. Мы много говорили о его классе, но ни разу за всю историю наших «психологических разговоров» не говорили о Уильяме, хотя мне всем сердцем, жаждущем узнать хотя бы его фамилию, этого очень хотелось.
Прозвенел звонок и я, в первые с опаской, приблизилась к учителю.
-О чем вы хотели со мной поговорить? – дрожащим голосом спросила я.
-С чего такое волнение, Эмили? – улыбнулся он. «Филисоф» всегда был позитивным, но сегодня меня это пугало. Я догадывалась, что он скрывает огромное количество своих внутренних чувств.
-Обычно я сама бегу к вам после уроков, а тут вы… - я немного растерялась, но все же постаралась подобрать нужные слова. – вызываете меня на глазах у всего класс. Это…немного настораживает.
-Все в порядке, не бойся, где твой настрой? Все же как обычно, ничего не изменилось. – после этих слов я натянула искреннюю улыбку, значение которой было облегчение, а не радость очередным «посиделкам». Все же мне нужно было спешить на следующий урок. – Я хотел бы с тобой поговорить об одном парне, он учится в моем классе. Довольно неоднозначный человек, хотя кажется простым на первый взгляд. Ладно, не буду об этом. Каждый человек на первый взгляд слишком прост, но при прошествии определенного времени он может стать для других огромной вселенной, если откроет душу. Так как я всегда видел, как ты умело определяешь внутреннее состояние человека, я бы хотел ознакомить тебя со случаем, в котором даже мне не удалось разобраться. – Местоимение его самого он четко выделил и это заставило меня удивиться, а на моем лице заметилось выражение неподдельного интереса. – Уильям Абрамс. Слышала когда-нибудь о таком? – Мое сердце на секунду вновь замерло. Вернуть себя в прежнее состояние мне было гораздо сложнее, чем после того случая с Рейчел, когда она подходила к парню и пыталась с ним заговорить. В этот момент мне так хотелось закричать «Ура, мы наконец-то будем говорить о нем! О Уильяме! Уильяме Абрамсе!» АБРАМС! Какая прекрасная фамилия! Такая же прекрасная, как его глаза. Но, сдержав все эмоции, я медленно и спокойно кивнула. – Так вот, этот парень… хм… - он думал о том, как описать характер человека дольше трех секунд, значит, что-то действительно не так. - Он… наверное, проще сказать, интроверт. Замкнут в себе и доверяет только своему внутреннему миру, постоянно мечтает, но, как кажется на первый взгляд, мечтает не о самых приятных вещах… - Никольз вновь растерялся. Ему было сложно говорить, как будто бы его вынуждали это делать. – А, может, вообще не мечтает. Ты видела его когда-нибудь в школе? – я киваю. – Часто? – снова киваю. Не могу ничего сказать, будто проглотила язык. И не просто язык, а именно тот язык, который жаждал поговорить о том человеке, который мне нужен. – Ну раз так, мне хотелось бы узнать, что ты думаешь о нем? Ведь ты знаешь… да, да, да, повторю это еще раз… «настоящий психолог должен знать внутренний мир каждого, только посмотрев на внешний вид человека» - перекривил себя мой друг - учитель. – Так, что?