— Если это так необходимо, то я, конечно, их дам, но хочу предупредить, что я не люблю, когда вмешиваются в мою личную жизнь. Эти дамочки — особы очень нервные, и им явно не понравится, если их будет беспокоить милиция. У одной из них, кстати, муж — депутат.
— Я сделаю это очень тактично, — заверил Артем Анатольевич.
— Постарайтесь, пожалуйста, я не хочу потерять богатых клиенток. Я — женщина одинокая и должна зарабатывать себе сама, — подмигнула ему Рита.
Артем Анатольевич прокашлялся.
— А вы, гражданка Пескова, где были?
— На фабрике головных уборов до пяти часов вечера, а потом… я ехала на частной машине с незнакомым мужчиной.
— Марка, номер машины?
— Я не знаю… я даже цвет не точно помню, то ли темно-синяя, то ли темно-зеленая…
— Ну что за автомобиль-то был? — допытывался следователь.
— Да не знаю я! Я не разбираюсь в марках машин.
— Наша или импортная?
— Думаю, что импортная.
— А что за мужчина?
— Тоже не знаю…
— Ну он хоть что-нибудь говорил о себе? Где работает, чем занимается?
— Ага, и еще домашний адрес, где деньги лежат. Ничего он мне не говорил!
— Так и ехали молча?
— А что мне с незнакомыми мужчинами разговаривать? А! Он сказал, что его зовут Роман.
— Ну, это не алиби… Неизвестно, какая машина, неизвестно, какой мужчина…
— Мне не надо алиби! Я не убивала Диму! — взмахнула Марта рукой, чуть не перевернув при этом стакан с водой.
— Алиби не помешает никому, а вдове богатого бизнесмена тем более! На вашем месте я бы нашел этого мужчину и молил бы бога, чтобы он вас вспомнил!
Марта похолодела, она только сейчас вспомнила о том, что оставила в той машине все свои нелепые вещи.
«Черт! Теперь меня еще обвинят в расхищении государственного имущества! А если бригадир узнает, что меня подозревают в убийстве мужа, хана будет моей практике и моей учебе в институте тоже!»
— Знаете, я думаю, этот мужчина меня точно не забудет, — вслух сказала Марта, — дело в том, что я забыла у него в машине свои вещи.
— Какие вещи? — поинтересовался Артем Анатольевич.
— Два тюка детских панамок с фабрики головных уборов и свои босоножки, — ответила Марта.
— Вы же говорили, что этот человек был вам незнаком.
— Это так и есть.
— Тогда почему вы раздевались у него в машине?
— Я не раздевалась, я только оставила у него в машине босоножки, потому что у одной из них сломался каблук. Я ничего не снимала в машине, я села уже босая, — оправдывалась, нервно косясь на подругу, Марта.
— Почему вы вынесли с фабрики панамки?
— И вы туда же! Можете спросить у моего руководителя практики, что она сама дала мне эти мешки с панамками, чтобы я исправила свой брак.
— Понятно… и теперь вы потеряли собственность фабрики? — уточнил следователь.
— Да, потеряла. Я за это понесу уголовную ответственность?
— Уголовную нет, а вот административную может быть…
— Мне было как-то не до панамок, когда Маргарита сообщила по телефону эту ужасающую новость, — оправдалась Марта.
— Ну, так вы даже не помните, как этот Роман, подвозивший вас, выглядел?
— Внешность его помню.
— Какого роста?
— Не знаю… точнее, он почти все время сидел, только когда он вышел открыть багажник… Да, он значительно выше меня.
— Волосы?
— Средней длины, густые, светло-русые…
— Глаза? Лицо?
— Глаза голубые, лицо правильное, нос прямой, отвратительная, то есть наглая, улыбочка, ямочки на щеках, как у девчонки…
Маргарита с интересом посмотрела на подругу.
— Знаешь, я тоже была бы не против, чтобы ты нашла этого парня.
— Гражданка Пескова, вы не давали развод своему мужу? — прокашлялся следователь.
— Почему вы так решили? — удивилась она.
— Почему вы тогда не были разведены?
— Нам это было ни к чему… Но в последнее время Дмитрий обратился ко мне с просьбой о разводе, так как у него начались серьезные отношения с Надеждой.
— Вы не были против?
— Конечно, нет!
— Гражданка Пескова, вы знаете, что становитесь главной подозреваемой в организации покушения на своего мужа?
— Но почему?!
— Потому что пока два года вы не жили вместе, но официально не разводились, ничего не происходило, но как только ваш супруг потребовал развода, сразу же его убрали.
— Да что мне от Димы наследовать-то?! Я и так живу в его квартире, что он мне оставил.
— Его дело. Ему принадлежали уже все акции его кладбищенского дела, я уже навел справки, и плюс его бизнес по продаже хот-догов.