– Еще чего! Продадим эту Катарину вместе с письмом. Знаете, сколько в Сети бродит психов, которым бы только прикупить что-нибудь аномальное!
– Кто ж такую жуть-то купит. – И без того морщинистое лицо Матвеевны сморщилось еще больше. – Люди красивые вещи покупают, новые.
Диана звонко расхохоталась и вскочила с диванчика.
– Да ладно, вон у Гоголя череп украли и, говорят, в частную коллекцию продали.
– Правда, что ли? Страсти-то какие, – перекрестилась Матвеевна.
Диана взяла в руки статуэтку. На несколько секунд перехватило дыхание – она была прекрасна. Тончайшая работа, ручная, такие вещи сразу выделяются из толпы своих кустарных собратьев. Дама смотрела укоризненно, словно пыталась спросить – как ты дошла до такой жизни, Диана? Выразительное лицо, платье словно из воздушной органзы, окрашенной в цвет заката. Потусторонний цвет, нереальный. Может, и правда краска замешана на человеческой крови?
Диана помотала головой – еще не хватало верить в такие глупости! Бабка просто решила ей досадить. Продаст – и дело с концом. При мысли о продаже что-то больно кольнуло: расставаться с элегантной вещицей не хотелось. Похоже, действительно дорогая. Собственно, а зачем ее продавать? Если она не верит ни в какие проклятья, то пусть статуэтка остается как напоминание о том, что человек сам хозяин своей жизни.
Диана решила пристроить безделушку на старой изразцовой печи, оставшейся в квартире со дня ее постройки. До Дианы здесь жила известнейшая в городе преподавательница музыки, которая благодаря своим обширным связям сумела стать единоличной владелицей коммунальной квартиры. Пятиметровые потолки, эркеры, арочные окна с умопомрачительным видом на старый парк, рассохшийся паркет, по которому Диана любила ходить босиком, и настоящая печь. Но квартира, словно постаревшее тело бабули, хранила следы прожитой жизни: аварийный потолок в туалете, копоть от пожара в прихожей – горела столетняя проводка. Между прочим, бывшая хозяйка отдала богу душу в одной из спален. По ночам Диане казалось, что квартира оживает, и все ее бывшие жильцы собираются в огромной кухне за ее столиком, неспешно пьют чай и обсуждают свои нехитрые новости. Легкий треск стен, скрип паркета. Квартира была живая, и она пускала в себя далеко не каждого.
Геночка не смог остаться здесь ночевать – один раз соврал жене, что поехал в командировку, чтобы провести время с Дианой в ее день рождения, но сразу после полуночи собрался и уехал в гостиницу. Он не понимал ее выбора жилья, ведь изначально он намеревался поселить любовницу в квартире с новеньким евроремонтом. Но едва Диана переступила порог старой коммуналки (объявление о съеме притащила ей Матвеевна, чье внимание привлекло наличие в квартире пианино), она заявила, что хочет жить тут.
В доме постоянно была слышна музыка, поэтому Диана могла играть, когда ей вздумается. Ей даже казалось, что она слышит музыкальные сны.
Все так же босиком она прошлепала в гостиную и поставила статуэтку на край печки, которую никогда не топила. Развернувшись, чтобы вернуться на кухню к обеспокоенной Матвеевне, она заметила то, чего не было в комнате еще вчера вечером – уродливое зеленое пятно, расплывшееся на потолке. Внутри неприятно кольнуло – неужели проклятие начало действовать? Диана тут же объяснила себе это неприятное происшествие одной из особенностей проживания в старом фонде – никогда не знаешь, где, когда и какую трубу прорвет. На сей раз прорвало у милейшей соседки Марьи Михайловны.
С потолка уже начала раздражающе-монотонно капать вода, и Диана решительным шагом направилась в ванную за тазиком. Она так и не поняла, как это произошло. Когда она проходила мимо лужицы на полу, ее нога поехала на скользком паркете, и Диана рухнула на пол, взвыв от боли.
Лида
Лиде снова повезло. В палате, куда ее перевели из реанимации, никого не было, кроме нее и телевизора. Как же давно она мечтала побыть в тишине и предаться праздному безделью! И если бы еще кто-то за ней поухаживал, а она могла бы просто валяться и ничего не делать. И вот ее мечта сбылась! Немного своеобразно, но тем не менее.
Врачи были на редкость любезны, объяснили, что уже завтра она сможет отправиться домой, но Лида туда вовсе не торопилась и собиралась насладиться целым днем, проведенным в тишине и спокойствии. Все равно дома ее никто не ждет.
Красавицу Катарину она поставила на тумбочку и не сводила с нее глаз. Надо же, неужели хоть что-то из того, что пишут в сказках, правда, и человеческая доброта не остается без вознаграждения? Хотелось бы в это верить. Лида тут же покачала головой: что значит – хотелось бы? Она же слышала, что сказал врач. Катарина уже принесла удачу, и теперь ей будет везти во всем. Можно даже расслабиться и помечтать.