Мэтью держал обоих за руки. Получив полное согласие с их стороны, он проверил всё, что только мог, группу крови, линии на ладонях — ничего необычного. Разве что их ауры резонировали на одной частоте. Мужчина глубоко вздохнул и так понимал, что не предстоит ему раскрыть тайну любви, но он ожидал найти какой-то лучик надежды или меленький намёк.
После кружки чая Ирина все же осмелилась спросить, что будет с Мэрленой. Кристофера ужасно мучало чувство вины. Он ни при чём, но совести этого было мало. Даже если ведьма вернётся в целости и сохранности, парень не сможет спокойно взглянуть в её глаза. Сейчас же он с трудом мог смотреть на Ирину, а она постоянно успокаивала и твердила, что всё обойдётся.
— Остаётся надеяться, что она не провернёт какую-нибудь глупость, — сухо сообщил Мэтью, по его лицу очень легко определялось, что этой ночью он не сомкнул глаз. — Я сделал всё, что в моих силах. Но идти вслед за ней я не могу… — Мужчина так тяжело вздохнул, что отпали все расспросы по этому поводу. — Её сущность очень близка к сумасшествию. И скорее всего Вагнер будет держаться за это. Она — Ведьма на Грани. За последние тридцать лет, таких рождается всё больше. Наш мир, ваш мир — они сплетаются. Иногда Мэри может разглядеть Магический мир в вашем, но последнее время это случается чаще. Знаете, как если бы две картинки, нарисованные на тонкой бумаге, наложили друг на друга. Попробуйте ей доказать, что на небе не два солнца. Если у Вагнера плохое настроение, он обязательно настоит на своём и лишит Мэри способностей.
— Но ведь все не так плохо, — обрадовалась Ирина, ей до этого момента мерещились костры инквизиции.
— Смотря, какой способ они решат применить, — грустным голосом, стараясь не смотреть на Мэтью, сообщил Кристофер. — Есть ведь три?
— Да, но обычно считаются с двумя. Первый способ давно вышел из обихода: кольцо, лишающее силы. Со временем от этого пришлось отказаться, не эффективно. Многие решили, что потеря магии куда существеннее потери пальца. Второе — отнять силу, от души отрывают магию и после этого немногие выживают. А третий способ — он напоминает консервацию, мага закрывают в теле младенца, и он пропадает на года. Потом можно вернуть его обратно, но это сложно. Нужно найти этого ребёнка, не обладающего ни единой схожестью с тем, кто в нём. Затем, нужна кровь родственника, слово-ключ, что наговорил судья, и сложнейшее заклинание возвращения силы, памяти, духа, тела и так далее… Могут ещё просто запретить ступать на Землю, тогда Мэрлена останется жить в Междумирье либо в своём мире, который ей совершенно чужой.
— Но ведь может ничего и не случиться. Ведь она невиновна? Верно, почему мы не можем подтвердить наличие чёрных теней? Анка вообще с ними разговаривала и получила этот злополучный медальон от мальчишки. Виктор всё видел и Амэлтеа, свидетелей много, почему они не хотят услышать рассказ от нас?
— Мэри — лекарь, в её сущности могут сидеть способности к изменению памяти. А людьми манипулировать проще всего, поэтому вас в расчёт не берут. А Аму, её существование могут посчитать несуществующим фактом. — Поймав во взгляде Ирины вопросы, Мэтью решил объяснить: все эти разговоры немного успокоили, хотя он и отрицал возможность того, что дела закончатся хорошо. — Амэлтеа существует, пока в неё верят. Она не настоящая кошка, она дух. Но видимая, потому что в неё верят.
— Почему они не слушают Маргариту? — спросил Кристофер, ведь он сам слышал показания.
— Они ничего не видела, только слышала рассказы. И Вагнер не пропустит её в Междумирье, даже просто что-либо сказать. Единственная, кто может попытаться — это Истина.
— Истина? — переспросила Ирина.
— Да, дракон, — задумчиво произнёс Мэтью. — Кристофер, а та охотница, Ева, ты давно её знаешь?
— Нет, всего несколько дней.
— Не могла ли она подбросить медальоны Мэри? Она показалась мне очень странной, взять хоть внешность, сейчас, правда, это практически не берут в расчёт, но всё же — у неё зелёные глаза, что большая редкость для предсказателей, это больше распространено у лекарей. И тебе не показалось, что они меняли цвет, возможно, здесь виновен свет или нет. По записям на её руках понятно, она страдает потерей памяти, иногда такое случается среди телепортов. Есть ли у неё способности к предвиденью?
— Насколько мне известно, нет, — Кристофер задумался и представил себе досье, что лежало где-то в номере гостиницы. — Она только перемещается на два-три метра и мелкие заклятие, обычные, стандартный набор.
— Вот именно. Она, свойственно своей природе, обладает щитом, который не даёт проникнуть в разум. Вся проблема в том, что щит Евы двигался, он не просто защищал — он пытался отбиться от меня, что свойственно только лекарям. Ты видел её фотографии, прежде чем встретился с ней?
— Ты хочешь сказать, что на самом деле это не Ева? — недоверчиво поинтересовался охотник, пытаясь вспомнить манеры, действия, глаза. — Думаешь, отец не признал бы в своей дочке самозванку?
— Если только она не сильнейший гипнотизёр и иллюзионист. Но всё учесть невозможно, думаю, если найти фотографии Евы Любимовой, то у неё окажутся вовсе не зелёные глаза.
— Но даже если так, разве можно обладать способностями к перемещению и такому мощному обману зрения?
Ирина с восторгом наблюдала за ситуацией, будто попала в детективную историю со сложными и опасными загадками. Кристофер и Мэтью обрисовывали ситуацию, казалось, Мэрлена совершенно ни при чём.
— Нет, — лекарь задумался, такое точно не могло случиться. — Даже с сильными родственниками, такое смешение вряд ли возможно.
— Но, — вмешалась Ирина, и сразу же обратила на себя взгляды. — Мэри говорила, что Колдуны с Севера очень сильные. Они в прошлый раз оставили Мэри медальон, может, решили завершить начатое? Разве нельзя каким-нибудь заклинанием взглянуть на настоящую Еву?
— А у вас по соседству, совершенно случайно, не окажется мага-воина? — Мэтью пожал плечами, в любом случае их теорию никак нельзя проверить.
— Но ведь там, — Ира указала на потолок, но все прекрасно поняли, что она имеет в виду. — Полно всяких магов, просто намекните, пускай проверят. Если окажется, что Ева обманщица, то Мэри отпустят.
— Если бы так просто…
Будто специально под конец разговора, зазвучала мелодия звонка. Мэтью удивлённо поднял брови, отвык от этих излишеств, кто бы мог подумать, что уже непростые однотонные звуки, а целые песни со словами. Телефон верещал у Кристофера, он ожидал увидеть на экране мордашку брата, как всегда лицо искривлено забавным выражением, а шляпа натянута до носа. Не улыбнуться невозможно. Тем более что он уже как день не отвечал на звонки. Но вместо этого на дисплее высветился незнакомый номер.
— Да, — сказал парень в трубку, отключая свой переводчик, к сожалению, братец Нил пока не выучил русский.
Ирина ласково улыбнулась и положила руку на колено, ей так хотелось познакомиться с этой жизнью Кристофера. Но сейчас девушка больше испугалась, никогда прежде она не видела такого испуганного состояния.
То, что Крис не знает русский, она позабыла и просто спросила:
— Что случилось?
Сквозь сон виделось лицо, испуганное и такое бледное. Дрожащий голос призывал проснуться, но сон так сладок, что не хотелось вырываться из его объятий. Холодный и твёрдый пол заставил пересмотреть приоритеты.
— Нил, проснись!! — Норби трясла парня за плечи и старалась не впадать в истерику раньше положенного срока. — Милый, проснись, прошу тебя!
— Да, здесь я… здесь, — лениво пробормотал Нил в ответ, поглаживая лоб, кажется, пол оставил свой отпечаток. — Что случилось?
Девушка села на колени, убрала за уши непослушные белые пряди, закрыла глаза, чтобы успокоится и начала рассказывать все по порядку.
— Дракон. Дом твоего отца уничтожен, сейчас он поджигает весь город. Тебе нужно уходить, здесь небезопасно. Ты можешь пострадать. Послушай меня… — девушка подняла взгляд на Нил, зелёные глаза стали ярче изумрудов, — немедленно уходи, спрячься, и не возвращайся в город, пока всё не стихнет.