Подарки
Маленькая комнатушка в невзрачной гостинице вечно дождливого Брилла сейчас представляла из себя пожалуй, самое праздничное зрелище во всём городке. В старом, местами выщербленном камине ярко горел огонь. На каминной полке лежали тёмно-зелёные ветви остролиста и стояли красные толстые свечи. По стенам висели ленточки мишуры, причудливо мерцавшие в полумраке, в самом уютном месте комнаты стояла большая ель, макушка которой лишь чуть не доставала до потолка, и украшена она была весьма причудливо: шары, банты, те же ленты мишуры, что в комнате. Свечи заменяли разноцветные магические огоньки.
Большинству Отрёкшихся теперь уже было лень украшать дома деревья к празднику Зимнего Покрова и наряжать свои комнаты; их атрофировавшиеся чувства и эмоции, уходя, уже давно стёрли из их памяти не обычаи и традиции, не воспоминания, но само ощущение этого праздника, как и присущего ему веселья, чувства любви и беззаботности, а для формального соблюдения традиций хватало и деревьев в городе - но здесь было исключение: все немногочисленные постояльцы гостиницы столпились у двери, чтобы послушать и, если удастся, хоть одним глазком поглядеть, что там затеяли и почему от этой комнаты исходит такое тепло - и дело было не в жаре от камина, который там явно топился; нежить чуяла огонь и не любила его, но это было другое, и природа именно этого тепла им была непонятна. Из комнаты доносились голоса - казалось, двое спорили, и один указывал другому, что делать, что куда поставить, передвинуть, положить. Хрипловатые нотки в голосах указывали на нежить, но что же они там творили?
- Ты ничего не забыл? - закончив суетиться у небольшого, празднично накрытого стола, благо, готовить умели оба, рыцарь смерти с мрачной усмешкой смотрел на охотника, который, отослав свою черепаху в угол комнаты, порылся в сумках, небрежно сваленных около животного, и извлёк две коробочки.
- Печенье имбирное, конфеты от Дедушки Зимы, - меланхолично поведал охотник. - Я ему всё объяснил и взял подарки себе и ей. И вот тут ещё брошка. Он на мгновение приоткрыл меньшую коробку. Нет, ничего не забыл.
Синеватый кристалл мерцал в центре простенького на вид украшения.
- Зачем это? - скривился рыцарь, почувствовав, что предмет явно магический. - Она ведь совсем без магической силы.
- Она же везде суёт нос. Хлебом не корми, дай Азерот облазить вдоль и поперёк, а то и в Запределье за нами бежит. Оберег это, хотя бы от тёмной магии.
Рыцарь прикрыл глаза, чтобы лучше почувствовать ауру броши, и присвистнул:
- «От тёмной магии». Да тут столько благословений наложено! Ты её будто с демонами сражаться отправить хочешь. Наверное, всех шаманов в Оргриммаре обежал?
- Лучше перебдеть, - фыркнул охотник.
- А вообще, как тебе пришло в голову её пригласить? Да и зачем? - пока они ждали, делать было нечего, а рыцарю внезапно стало любопытно. - Ну подумаешь, оказывалась она несколько раз в Азероте. Случайность.
- И что? Зимний Покров - он для всех, пусть посмотрит, как празднуют у нас. У них наверняка не так. А она попросила найти тебя. Уж на что я привык к разным заданиям, а еле успел. Занесло тебя аж в Запределье.
Рыцарь смерти согласно кивнул и вытащил из поясной сумки тонкое, ажурное серебряное ожерелье. Охотник тут же заинтересованно подался вперёд:
- Это...
- Не все рыцари смерти будут так к ней относиться, как я. А что её со временем занесёт и в Нордскол, я не сомневаюсь. Пока будет носить это ожерелье - никто из моих собратьев и внимания на неё не обратит, словно её и нет. Печенья с леденцами прилагаются.
Рыцарь достал почти такую же коробку, что была у охотника. Разница была только в цвете обёрточной бумаги - у рыцаря смерти она была оттенка льдов Нордскола, а у охотника - цвета ёлочной хвои.
Едва он успел положить подарок под ёлку, дверь комнатушки открылась, впуская девушку в странной одежде. Она сразу же плотно затворила за собой дверь и повернулась с улыбкой к тем двоим, что были в комнате.
- Вильмгуст, Залнари. Счастливого Зимнего Покрова!
Она без всякого страха взяла Отрекшихся за руки и чуть сжала. А потом отдала им коробки с подарками, охотнику достался ярко-алый Шлем Огня, а рыцарю смерти - шпионский плащ.