На столе - к чёрту скатерти, ближе к природе! - искрились отблесками света бокалы, темнели бутылки с разноцветными этикетками, холодной сталью блестели ножи и вилки на белых пятнах тарелок. Стоящее посреди стола массивное блюдо парило жаром над крупно порезанными ломтями мяса, радовало глаз угловатыми веточками укропа, манило и звало к себе. Аромат рульки перебивал даже запах хвои от возникшей волей бортового компьютера нарядной ёлки чуть в стороне от стола. Мишура, гирлянды, цветные пятна игрушек - всё было на месте.
Холода не чувствовалось, но обстановка пикника глубоко в зимнем лесу поражала воображение.
- Офигеть... - негромко сказал Пилот. - Как на даче у родителей. Только зимой туда не пробраться, дороги чистить дураков нет. Но если бы...
Он замолчал. Капитан довольно улыбался, глядя на команду: всё-таки сюрприз. Праздник. Не как-нибудь там и - тем более - везде, понимать надо!
- Алкоголь же на борту запре...
- Сегодня - можно! - перебил Виту Капитан. - Два с половиной года летели, цель достигнута, праздник! Пилот, хорош таращиться, открывай шампань.
Где-то рядом, в темноте искусной иллюзии, довольно фыркнул Лёва. К его незримому присутствию все давно привыкли.
Пилот взял бутылку и совершенно по-гусарски выпалил пробкой куда-то в заснеженный полумрак, умудрившись не пролить ни капли в дальнейшем: бокал Биолога, потом Капитану до краёв, следя, чтобы не перелилась пена, а затем уже и себе.
Капитан встал, навис над столом, зажмуриваясь от удовольствия - мясо пахло божественно! - потом начал:
- От имени Земной Федерации, друзья мои, поздравляю вас с новым годом! Нас всех, даже Лёву. Мы сейчас в дальнем космосе, мы - авангард нерушимого содружества людей и руухе, мы первые на... Гм. Над этой перспективной во всех отношениях планетой! И впереди нас ждёт только череда открытий, свершения на благо разумных существ Вселенной. В этой связи, пользуясь случаем, в соответствии с давним договором Брежнева-Форда от одна тысяча девятьсот семьдесят шестого года, а также благодаря данным мне руководством полномочиям...
Он слегла запутался в канцелярских оборотах, но что поделать - Цицерона из него не вышло. Зато командир корабля получился отменный.
Пилот сдерживал улыбку, покачивая бокалом и слушая Капитана. Вита широко раскрыла глаза, её тонкие ноздри чуть вздрагивали от колючего аромата шампанского.
- Но даже в этот торжественный день, товарищи звездоплаватели, хочу напомнить о бдительности! Наши дорогие друзья, Ассамблея Руухе, не просто подарили нам все эти технологии и возможности, не даром приняли человечество как равноправного участника своей звёздной одиссеи, нет-нет! Мы должны ежесекундно помнить о сверхзадаче, о поиске подходящих мест жизни для нас и наших могущественных друзей. И - найдя их - немедля известить Ассамблею о находках. В этом смысл нашей работы, нашей жизни. Некоторые, я подчёркиваю - некоторые - считают, что мы попали в услужение, как более отсталая раса, мы - почти дети по сравнению с... Но нет! Ибо...
Он окончательно запутался в словах. Смутился и опрокинул бокал в рот, залпом, словно хорошо охлаждённую водку.
- С новым годом! - буркнул Капитан, садясь. - Где бы мы были, короче, если бы не руухе...
Остальные выпили не так жадно, как командир, но с чувством. Снежные хлопья падали на них, на стол, на горячее мясо, но не долетали, исчезая в последний момент.
Пилот разделал рульку и щедро набросал куски сочащегося жиром мяса на тарелки. Выпили ещё раз, без тоста. Потом ещё. Фонарь по-прежнему создавал уют, снежная равнина вокруг уходила в темноту, туда, к придуманному лесу.
- Я вполне могу вам показать, где бы и кем вы были сейчас, - неожиданно сказал Лёва. Голос его звучал почему-то приглушённо, в словах сквозила грусть. - Простенькая задача. Убираем из жизненного пути Контакт - и всё.
...давным-давно уже бывший капитан Метельский вытер вспотевшее лицо рукавом ватника. От стёганой ткани воняло, но уж лучше так: едкие солёные капли заливали глаза, щипали и мешали смотреть.
- Кончай волынить, Серёга! - откуда-то сбоку рявкнул бригадир. - Родине нужен лес, а не ленивые заключённые.
И сказать нечего. Тем более, что говорить он не мастер.
Метельский вздохнул и потащил массивный крюк погрузчика к сложенной на просеке связке брёвен, перетянутых толстой проволокой. Не дай Бог, рассыплются при подъёме, мяукнуть не успеешь. Так и похоронят, кровавой лепёшкой. В лагере возиться с покойниками некому, красоту наводить.
Дизель погрузчика тарахтел рядом, обдавая смрадом выхлопных газов. Бригадир уже отошёл, подгоняя кого-то другого. Цепь над крюком лязгала, с неё сыпались куски ржавчины, ледышки и кора от предыдущих брёвен.