Она заставила себя отвернуться. Дверца машины хлопнула за спиной Иголкиной немного сильнее, чем это было нужно. Двигатель "лексуса" тихо, ровно заработал.
– Неужели всё закончилось? – пробормотала Рита, машинально поглаживая лепестки цветка. – И целых семь лет для мужчины ничего не значат?
Отвернулась Иголкина вовремя: сейчас она поняла, что не смогла бы смотреть, как уезжает любимый человек. Минутная злость уступила место усталости и медленно захватывающей душу боли. Пожалеть бы сейчас себя да кому-нибудь поплакаться.
Только вот кому? Жаловаться на жизнь маме, сестре или подругам точно не стоит. Что они могут сказать в ответ? Только банальную фразу на все времена и случаи жизни: "А мы тебе говорили..." Можно подумать, эти слова хоть раз кого-то утешили! А ведь их упорно произносят, добивая тех, кому и так плохо и больно. Или есть другой банальный вариант, мало кого утешающий: "Он тебя не стоит, найдёшь другого, лучше".
Нет уж, плакаться кому-то сейчас – последнее дело. Тем более, утешить тут действительно никто ничем не сможет.
Рита снова погладила нежные, приятные на ощупь лепестки цветка. Вот же он – идеальный собеседник! Молчит и сочувственно кивает – именно то, что сейчас нужно Иголкиной.
– Может, Гена и прав, – прошептала Рита цветку. – Я действительно никчёмная. Характер портится, карьеры нет и не будет, в личной жизни непонятно что, да и возраст такой, когда у женщины уже должна быть семья. Мне скоро будет тридцать, мне хочется определенности...
Лепестки слегка колыхнулись. Сзади послышался гулкий удар и звон. Рита подавилась словами и снова обернулась. Автомобиль Гены на выезде со двора вписался задом в металлическое ограждение. И как это могло случиться? Бывший бойфренд – опытный и очень аккуратный водитель, он бережёт свой "лексус", как горячо любимую женщину. А главное, поворот совсем не крутой и хорошо знаком Гене – он столько лет сюда ездил, что мог бы вывести машину со двора даже с закрытыми глазами.
Рита тихо вздохнула.
Гена выскочил на улицу и с ужасом принялся осматривать заметную вмятину на капоте обожаемого автомобиля. Дожидаться отъезда бывшего бойфренда Иголкина не стала. Главное, Гена жив-здоров, а с машиной как-нибудь и без Риты разберётся. Пора им отвыкать друг от друга. Впрочем, Гена от Иголкиной, похоже, уже отвык.
– Спокойной ночи, – тихо сказала она цветку.
Лепестки заколыхались от лёгкого ветерка, словно отвечая расстроенной Рите. Почему–то от этого стало легче, как будто цветок одним движением лепесточков пустил по ветру часть проблем и обид своей хозяйки. Иголкина распрямила плечи и, не оборачиваясь, пошла к подъезду. Хватит терзать себя, сейчас лучше всего – уйти подальше от Гены. И ни за что не смотреть в окно.
С этим всё оказалось проще некуда: только войдя в квартиру, Рита села на корточки в коридоре и разрыдалась – тихо и горько. Пока она немного успокоилась, пока выпила воды на кухне, пока убрала с глаз долой фотографию Гены, несколько лет стоявшую на прикроватной тумбочке, – любимый уже выехал со двора.
Ночью Рите долго не спалось. Слова бывшего бойфренда не шли из головы. Одиночка-неудачница! Давно пора это признать. Маргарита Иголкина – женщина самой обычной внешности, и находится в критическом для личной жизни возрасте. Русоволосая, курносенькая – взгляду почти не на чем задержаться. Сколько таких, как Рита, по улице ходит? Лучше не считать. Принцев на всех точно не хватит. Да и обычных мужчин – тоже.
Иголкина всхлипнула. Подумать только, как легко Гену отбила какая–то хорошенькая девочка-карьеристка! И ведь эта Вероника правильно нацелилась: работающий в НИИ кандидат наук точно поможет ей быстро продвинуться в научном мире. А вот у Иголкиной работа полезная, но непрестижная – медсестра отделения кардиологии без каких-либо карьерных перспектив.
Надо смотреть правде в глаза: шансов когда-нибудь выйти замуж у Риты не много. Какая же она была наивная: целых семь лет ждала предложения от Гены! Впрочем, говорят, что такие долгие романы и большая женская любовь хорошо не заканчиваются. Сколько раз Риту предупреждали об этом родные, замужняя подруга, медсёстры в больнице, соседки во дворе... И с чего бы отношения Иголкиной с Геной стали исключением из печального общего правила?
"Зачем предохранялась? – появилась новая терзающая мысль. – Могла бы хоть ребёнка родить. А теперь – одна..."
Ранним утром выплакавшаяся и недоспавшая, но бодрая от холодного душа и чашки кофе Рита выскочила из подъезда. Взгляд остановился на цветке. Его огромная головка слегка качнулась, словно здороваясь, разноцветные лепестки затрепетали, и Иголкиной на пару секунд показалось, что над цветком возникла маленькая радуга.