Неловкая пауза показала, что такая информированность застала Шейна врасплох. Данное жене слово боролось с нежеланием врать. Правдолюбие победило.
— Да, счет пока три — ноль. Сейчас у нее нет никого, но ты же знаешь Джинни. Упрямая как осел.
Да, и способная уработать себя до полусмерти.
— Но почему... — начал Фрэнк.
Шейн рассмеялся.
— Она хотела дать тебе шанс пойти за своим ангелом. С тех пор как мы познакомились, Джинни искренне верит в предчувствия и предначертания. У нее такое чувство, что Донна — твоя суженая.
Жаль только, что Донна смотрит на это иначе, подумал Фрэнк. Но как бы она ни смотрела, работа есть работа.
— Что ж, если она назначена мне судьбой, то судьба позаботится о том, чтобы довести начатое до конца. Скажи Джинни, что завтра я буду дома.
— Отлично! — В голосе Шейна смешались облегчение и озабоченность. — Мне не очень нравится твой голос. У тебя все в порядке?
— Потом поговорим. — Фрэнк вдруг почувствовал себя шерифом, надевшим на плечо ремень своей винтовки и щурящимся на полуденное солнце. — Увидимся завтра вечером.
— Обязательно позвони, когда прилетишь. Я заеду за тобой в аэропорт, — пообещал Шейн.
Аэропорт находился в Ривердейле.
— Это же двадцать пять миль, незачем тебе...
Шейн оборвал его:
— Кто-то забыл, что я из Лос-Анджелеса. Двадцать миль у нас не расстояние. Увидимся завтра вечером, шурин.
— Добро.
Фрэнк повесил трубку и вздохнул, разглядывая содержимое чемодана.
Нельзя позволять сестре работать до изнеможения, пока он гоняется за миражами. Он взрослый человек, имеющий обязательства. Которыми слишком долго пренебрегал.
Придется сказать Донне, что он уезжает. И остается надеяться, что она в конце концов согласится на совместное будущее.
Когда он пришел в дом к Донне, там как раз накрывали обед. Стивен потащил его на кухню, болтая еще быстрее, чем всегда. Фрэнк подошел к своему обычному месту за столом и провел руками по спинке стула, чувствуя сосущую тяжесть в животе.
Он не хотел задавать вопрос, на который последует «нет» от Донны.
Донна повернулась в тот самый момент, когда Фрэнк входил на кухню. Руками в варежках-прихватках она держала горшочек, до краев наполненный куриным тетразини.
— Эй, почему такая кислая мина? Сегодня у нас не тунец, — пошутила она, ставя горшочек на стол. Она явно рада была видеть его. — После сегодняшней игры я решила, что ты заслуживаешь хорошего обращения. Я выиграла у него шесть — ноль, — похвасталась она.
Глаза ее сверкали. Донна подумала, что он изменил ее жизнь. Он заставил ее вспомнить о смехе и даже забыть на время о преследующих ее кошмарах.
Можно будет сказать после ужина, решил Фрэнк. Зачем портить всем аппетит? И потом, он хотел поговорить с Донной наедине. Сейчас, когда все собрались за кухонным столом, момент был не самый подходящий.
Лиза постучала ложечкой по стакану, призывая к молчанию, как только Донна села за стол.
— У меня есть объявление: я сбросила шесть фунтов. — Она улыбнулась, накладывая себе тетразини. — И вы все знаете, что из этого следует.
Стол хором проскандировал:
— Больше шоколада!
— Ты прекрасно ужилась бы с моей племянницей, — сказал Фрэнк, когда все отсмеялись. Он положил себе крошечную порцию. Блюдо пахло изумительно, но сейчас ничто не могло пробудить в нем аппетит. — Молли обожает шоколад.
Стивен безуспешно пытался навертеть на вилку спагетти.
— Да? — Он нагнул голову, шумно втягивая спагетти. — А сколько ей лет?
— Молли — шесть, — сказал Фрэнк и добавил про себя: «Но можно дать двадцать восемь».
Донна подала Стивену его салфетку. Мальчик перепачкал подбородок в соусе. Яростное растирание салфеткой привело только к тому, что пятно расползлось на пол-лица. Внимание Стивена делилось между едой и племянницей Фрэнка, что не способствовало аккуратности.
— Когда ей исполнилось шесть?
Фрэнку пришлось задуматься на минутку, чтобы вспомнить:
— Второго мая.
На лице мальчика появилась победная ухмылка мужского превосходства.
— Ха! Я старше. Я родился в апреле. — Он снова вонзил вилку в спагетти, возобновляя безуспешные попытки. Вдруг Стивен с надеждой посмотрел на Фрэнка. — А я когда-нибудь увижу Молли?
— Не знаю. — Фрэнк посмотрел на Донну и встретил ее сосредоточенный взгляд. — Это не мне решать.