Не было деликатного способа сообщить новость. — У нас проблема, — начал я, поворачивая голову в сторону своего преза.
— Что за проблема? — Грим редко реагировал на плохие новости. Он воспринимал все события с одинаковым выражением лица. Всякая рутина съедала его гораздо хуже, чем остальных, и он доверял только небольшой, избранной группе. На презе лежал тяжелый груз ответственности и сожалений. Я знал это не понаслышке.
— У нас завелась крыса, — с отвращением сказал я. Это был единственный вывод, который имел смысл, и о нем я думал почти всю дорогу от Хоторна до «Распутья».
За столом раздались крики недовольства и отвращения.
— Объясни. — Голос Грима был спокойным, холодным, но не менее властным, чем обычно.
— Я пробыл в «Блэктопе» не более пары минут, когда бар заполонили «Скорпионы».
Мамонт покачал головой. — Может, они только осматривали место.
— В такую погоду? — Рейф хлопнул ладонью по столу, и стол затрясся. — Не верю.
Раэль кивнул. — Согласен. — Он всегда быстро верил, что «Скорпионы» готовы начать срач, и обычно оказывался прав. — Этот не может быть совпадением.
— Чертовы ублюдки продолжают давить, — добавил Ксенон, явно взволнованный.
— Где ты был, когда звонил мне? Кто мог услышать? — спросил я, нахмурившись и гадая, отвлекся ли он на бабу.
Тут встрял Лаки: — Я слышал, как он говорил по сотовому. Мамонт был здесь. Раэль. Думаю, это все, кроме проспектов. Они заносили припасы.
— Никаких «печенюшек»? Никого нового? — «Печенюшки» — клубные шлюхи, которые всегда крутились рядом. Они доставляли сексуальное удовольствие и разрядку любым способом, каким хотели братья, но это был их выбор. Ни одну женщину не заставляли быть «печенюшкой».
— Нет, на хрен, — прорычал Раэль, — не в мою смену, брат.
Мамонт хрустнул костяшками пальцев. — Хочешь, чтобы мы с Раэлем допросили перспектив?
Новички не посещали церковь. Пока ты не становился полноценным членом клуба, тебя не посвящали в секреты клуба или его структуры, финансовых или деловых предприятий, или любой другой информации.
— Погоди. — Я поднял руку. — Ты сказал, что у нас были поставки. Какие?
Патриот попыхивал сигарой, встретившись с моим взглядом через стол. — Выпивка, курево, гребаная туалетная бумага. Обычное дерьмо.
— А братья Денали?
Ксенон сузил глаза. — Они были здесь недолго. У них возникли проблемы с поставками. Какой-то сбой.
— Какой, к черту, сбой? — Грим выглядел взбешенным. — Почему я только сейчас об этом слышу?
— Я разобрался, — объяснил Рэйф. — Не видел причин поднимать эту тему до сих пор.
— Черт, — выругался Грим.
— Только Тоад и Шэдоу находились рядом, — добавил Ганнибал, открывая и закрывая металлическую зажигалку в руке с раздражающим щелчком. — Я очень внимательно следил за этими парнями. Это были не они.
Подавив дрожь, я кивнул Ганнибалу. Брат не вздрогнул, когда наши взгляды встретились, и я не стал задерживаться на многочисленных шрамах на его лице или капле крови, вытатуированной возле правого глаза в нескольких дюймах от жнеца, обвивающего правую сторону его черепа. Наголо обритый, он был одним из самых страшных в нашем братстве, но заслужил уважение каждым годом упорной борьбы в этом клубе. Как казначей, он держался в тени, но никто ничего не делал в «Распутье» без ведома Ганнибала.
— Значит, наша крыса была одним из водителей доставки. Это единственный разумный вывод.
Грим поджал губы. — Чертовски неплохая мысль. Я ни хрена не говорю ни при ком. Чертовщина какая-то, — выругался он.
— Но новички должны были открыть дверь, чтобы занести коробки, — заметил Мамонт. — Кто-то, что-то по любому мог услышать.
— Согласен. А значит, у этого засранца было больше одного шанса подслушать твой разговор, през, — усмехнулся Раэль. — И, очевидно, они слышали, что ты посылаешь брата в бар «Блэктоп».
Грим выругался, вскочил на ноги и закурил. — Эйсид.
За столом раздался хор голосов. Это было самое правдоподобное объяснение.
— Возможно, у него уже несколько месяцев был свой человек, который ждал нужного момента.
— Черт возьми, Боди. Нам это совсем не нужно.
— Я знаю.
— И с братьями Денали это тоже не совпадение. — Ксенон зажег косяк и затянулся, повернувшись к Гриму. — Я просмотрю записи с камер наблюдения. Если будет что-то подозрительное, я найду это.
Ксенон был нашим айтишником. В компьютерах и технологиях он разбирался мастерски.