Альбус Дамблдор улыбнулся, видя успехи своего ученика.
— В магии разума я тебя пока ничему не могу больше научить, — он повертел в руках идеально приготовленный многоразовый портключ и сравнил со вторым. Выполнены они были из колец, которые шебутным родичам Северуса умудрились всучить ушлые шотландцы. — Два одинаковых? А себе не хочешь сделать?
— Ну, у меня нет… — Северус замялся. — У меня нет основы. Я бы тоже предпочел кольцо, чтобы он всегда был со мной. Любой другой предмет легко потерять. Кольцо тоже, но хотя бы меньше шансов. А почему с магией разума все? Мы же фактически ничего не изучили.
— О, Северус, мы изучили много всего, но тебе пока этого хватит. Твой возраст сейчас сделает любые попытки лезть вглубь опасными. Подростковые гормоны — вещь неприятная, но необходимая. Ты и так малость подзадержался. Не зря же уже на третьем курсе можно посещать Хогсмид, чудесное место, где можно встретить свою первую любовь, — Альбус улыбнулся.
— Ну, — Северус замялся. — Я бы так не сказал, все-таки теплый климат влияет на мои гормоны гораздо лучше, чем заснеженный Хогсмид. Но я вас понял, профессор. А мы ничем больше не будем заниматься?
— Как это не будем? Твой дядя еще хочет, чтобы я научил тебя дезиллюминационным чарам. Так что нам будет чем заняться до экзаменов. А на следующий год я что-нибудь придумаю. Кстати, насчет основы для портключа, — Альбус подошел к своему столу и вытащил шкатулку. Долго перебирал находящиеся там вещи, затем вытащил небольшую мужскую серебряную печатку. Темный камень в центре, без гравировок. Кольцо было небольшого размера, даже маленькое. — Примерь. Оно абсолютно чистое.
Северус повертел в руках перстень, потом надел его на средний палец правой руки. Его пальцы были все еще тонкими, но это была особенность сложения его узкой кисти.
— На нем нет чар размера?
— На нем нет никаких чар вообще, я уже сказал, оно абсолютно чистое. Его купили в маггловской ювелирной лавке в подарок, но не угадали с размером. Хоть мои руки не назовешь слишком мощными, это кольцо не налезало мне даже на мизинец. Оно из пары.
— А где второе? — Северус снял этот, видимо, очень дорогой директору предмет.
— Второго нет, давно нет, — Альбус поставил шкатулку на стол. Северус скосил глаза внутрь. Какие-то бусы, губная гармошка, уголок старой колдографии, часы с разбитым стеклом. Время в них навсегда застыло на половине восьмого. Что это было: день или вечер? — Оно принадлежало когда-то другу, близкому другу. Но иногда так получается, что дружба — это иллюзия, которую можно выбросить на помойку вместе с кольцом из пары. Только вот уже ничего нельзя исправить, ничего нельзя вернуть, даже брата.
— Профессор, — Северус нервно дотронулся до руки директора. Тот встрепенулся, словно выйдя из транса, и улыбнулся. — Возьмите.
— Нет-нет. Извини, что напугал. Старикам свойственно время от времени теряться в воспоминаниях. Забирай, оно идеальная основа для любых чар. К тому же оно все равно никогда не подходило мне по размеру. А твои пальцы никогда не потеряют этой тонкости. Возможно, однажды ты не сможешь надеть его на тот палец, на котором оно сидит сейчас идеально, но на мизинец оно тебе всегда подойдет.
Северус настороженно взял перстень. Настроился. Задать вектор, взмах палочкой, конечные координаты, подобные координатам аппарации, но без учета антиаппарационных защит. Северус выбрал точкой выхода холл бункера.
— Портус, — перстень вспыхнул, по темному камню пробежали искорки, словно прошел электрический заряд, и все стало таким же, как было до наложения чар. — Спасибо, профессор.
— Иногда с прошлым нужно расставаться без сожаления. Как сделал твой отец. Он порвал с привычным ему миром, чтобы находиться рядом с тобой. Эти моменты необходимо ценить.
— Миром? — тихо переспросил Северус.
— Конечно. Я был в Америке пару раз на различных конференциях. Там все по-другому. Они ставят в пику все традиции старого света. Более раскрепощенные, менее затянутые в различные рамки. Там проще и сложнее одновременно. Мы можем, опираясь на традиции, оправдать практически любое свое действие. А у них такой возможности нет, потому что нет древних традиций. Хорошо это или плохо, я не знаю. Это просто… непривычно. Так что твои родичи многое отдали за возможность просто быть рядом и помогать.
— Я знаю, — Северус слабо улыбнулся. — И я очень ценю это. Я даже не знаю, на что я могу пойти ради них.
— На то же, на что они могут пойти ради тебя, а это приближается к бесконечности. Ну, беги, я совсем тебя заболтал. Завтра займемся чарами.
Северус вышел из кабинета директора, покручивая на пальце кольцо. Интересно, кто его подарил директору?
— Снейп, — знакомый голос окликнул Северуса.
— Снейп-Винчестер, — привычно поправил Северус Мальсибера.
После той стычки Винчестеров с Темным лордом Мальсибер остался при своем мнении, каким бы оно ни было. Он не присоединился ни к растущей группе почитателей охотников, ни к группе будущих Пожирателей смерти. Пока не присоединился, во всяком случае.
— Северус, — видимо, выговаривать длинную двойную фамилию было лень, и Рейнард решил ограничиться именем. — Вы куда-нибудь уезжали на каникулах?
— А что? — ответил Сев довольно агрессивно.
— Да ничего, просто спросил, — пожал плечами Мальсибер. Он сунул руки в карманы и направился по коридору. Пройдя десяток шагов под недоуменным взглядом Северуса, Мальсибер развернулся к нему. — Говорят, в это время года на Крите здорово: тепло, но не слишком жарко, можно уже купаться, наверное. Темный лорд сегодня решил посетить этот остров. Он вообще имеет к нему некоторую слабость. К нему, и еще к Албании.
Северус смотрел на одноклассника, не мигая, а тот просто повернулся и пошёл дальше. Только когда он скрылся за поворотом, Северус помчался к выходу, не обращая внимания ни на что.
Добежал он до дома все же позже Люпина, который решил на этот раз явиться сразу после ужина.
— Ты скоро с утра будешь приходить, — проворчал Дин, впуская вздыхающего паренька.
— Дин, да оставь ты его уже в покое! — Сэм кивком поприветствовал Ремуса.
— Ты не понимаешь, Сэм. Нам же главное момент не пропустить, когда волчонок начнет свои вещи сюда перетаскивать. Тогда мы точно уже не сможем выкурить его отсюда. Он совьет здесь гнездо и начнет выживать меня из дома.
— Дин, ты уверен, что оборотни вьют гнезда?
— Почти.
— А почему он будет именно тебя выживать?
— Потому что меня он ненавидит.
— Отец, — в дверь ввалился тяжело дышащий Северус. Дин встрепенулся. Сев очень редко так его называл.
— Что случилось?
— Мальсибер сказал… — Северус захлебнулся воздухом и закашлялся.
— Отдышись, — Дин силой заставил Северуса сесть на диван. Когда дыхание мальчика выровнялось, он кивнул. — Продолжай.
— Мальсибер сказал, что Темный лорд сегодня укатил на Крит.
— Зачем он тебе это сказал? И когда ты его уже перестанешь так называть? — Дин шипел так, что Северусу даже показалось, что он перешел на парселтанг.
— Я не знаю, зачем. Он никогда… Ну, он никогда не высказывал свои предпочтения. Но его отец, вроде, один из ближайших соратников. Дин, я стараюсь, правда, но не могу, я привык его так называть. Я его до встречи с вами по-другому никогда не называл.
— Тише, я дурак, я знаю, — Дин сел рядом с Северусом и потрепал по голове, уже привычно взлохматив волосы. — К этому мальчику нужно присмотреться. Он не так просто тебя предупредил. Сэм!
Сэм, провожающий Люпина, которому решили все же выделить комнату, чтобы он по чужим спальням не болтался, не слышал откровений Северуса. Но вопль брата заставил его поторопиться и вернуться в холл.
— Ты чего так орешь?
— У нас ЧП. Главный козел решил, что ему просто необходима парочка симпатичных зомбаков. Он сейчас на Крите свои тайнички проверяет.
— Святой ежик, — Сэм опустился на ближайший стул. — Узнать, что именно мы там веселились — даже напрягаться не нужно. Да и девчонки там примелькались. Что понесло его на Крит именно сейчас?