— С Рождеством, — войдя в лавочку, состряпал милую улыбку.
У госпожи за прилавком заметно поубавилось румянца на щеках, но она не завизжала и не хлопнулась в обморок. Считаю — это успех.
Запах свежего хлеба лупил по ноздрям, а на деревянных лотках лежали булочки и крендели. Да тут настоящий рай для ценителей выпечки! Не знаю, для кого добрая женщина мёртвым рождественским утром напекла столько, но я удачно зашёл.
— Любезная, а заверните мне всего и повкуснее.
— С-ско-олько? — госпожа булочница трясущимися руками потянулась к стопке бумажных пакетов.
— По паре штук, — пожав плечами, отвернулся, чтобы бедная женщина до конца жизни не осталась заикой.
Заплатил за два свёртка со сдобой в три раза больше нужного и вышел из хлебной лавочки. Домой нёсся на крыльях. Тапки бессовестно скользили по заснеженному тротуару, несколько раз чуть не навернулся, но всё это было неважно. Главное — меня ждала моя рыжеволосая красавица, мой соблазнительный подарок на Рождество.
Свернул на улицу Белых слив и встал, что вкопанный, увидев около нашего дома припаркованный автомобиль представительского класса. Сердце ухнуло вниз. Торопливо зашагал к подъезду, понимая, что никто, кроме меня и Эсперанты, там не живёт, а значит и гости по наши души. Королевский авто? Нет. У Фретрики совсем другие машины. Салон оказался пуст, и я бросился к крыльцу подъезда. Всё же поскользнулся на обледеневших ступеньках, пакеты с выпечкой полетели в сугроб — бес с ними. Рванул дверь. Твою королеву! У моей квартиры стояли двое рогатых амбала в форменной одежде армии Ратара.
— Какого чёрта?! — рявкнул, и оба вытянулись по струнке, скрестив руки на груди.
Кажется, я смял расстояние до спальни за секунду, толкнул дверь, надеясь увидеть спящую Эсперанту, но кровать оказалась пуста.
— Приветствую, сын мой, — голос отца за моей спиной прозвучал приговором.
— Где она? — горло будто проволокой стянуло.
— Человеческая женщина? — правитель не ждал ответа, он прекрасно понимал, о ком речь. — Она всё истолковала верно и приняла решение уехать.
Мир на мгновение потух. Какого беса он решил, что может себе такое позволить? Хотя удивляться не стоило. Отецимел привычку легко и непринуждённо распоряжаться чужими судьбами. Ни черта не изменилось.
— Убирайся! Из этой квартиры, из Межмирья, а заодно и из моей жизни, — я говорил тихо, давя в себе яростное желание сначала вгрызться в горло ему, а потом прикончить демонов за дверью.
Отец промолчал и с присущей ему монаршей грацией зашагал по гостиной. Одарив безразличным взглядом ёлку, он опустился в кресло. В кроваво-алых глазах правителя плескалась пустота. Впрочем, ничего нового, просто я отвык.
— До меня дошли слухи, что ты таскаешься по городу с человеческой женщиной и нездоровым блеском в глазах.
Догадка звякнула в голове монетой — господин Нохэ, гад. Успел доложить старому другу о моих похождениях. Похоже, начальник полиции Альвахалла радеет за судьбу Ратара не меньше действующего правителя.
— Изгнание должно было тебя вразумить, — продолжил отец, — показать, что место наследника трона — твоё единственное предназначение.
— Не вышло, — процедил.
— Вижу, — кивнул правитель. — Человеческая женщина тебе не пара. Указ о досрочном завершении наказания подписан, тебя сегодня же снимут с должности соглядатая королевского двора Межмирья. Возвращаемся на Ратар.
— Как гладко, — зло оскалился. — Скажи, отец, ты хоть раз сомневалсяв том, что твой приказ будет исполнен?
— Я твой правитель! — рявкнул Аш-старший.
— Ты не мой правитель. Отныне и до конца дней я подданный Межмирья — моё решение, и оно не обсуждается.
Давно пора было пойти против воли отца, а не надеяться, что он поймёт и примет мои желания. Наверное, я оптимистично настроенный идеалист или был им. Уже не имеет значения.
— Без хорошей должности и денег долго ты тут не протянешь, — хмыкнул правитель.
— За эти два года всё изменилось. Я изменился. Спасибо, что отправил в изгнание. Я встретил женщину, с которой хочу провести жизнь.
— Ты сам-то себя слышишь?! — он подорвался с кресла. — Демон не может хотеть одну. Тебе нужны десятки демониц и суккубов. Тебе нужен гарем — в этом твоё предназначение.
— В чём? Настрогать для династии Аш сотню демонят? Сделать то, на что ты оказался не способен? — горько улыбнувшись, посмотрел в глаза озверевшему родителю.
Я единственный ребёнок своего отца, и его более плодовитые младшие братья не первый год намекают на несправедливость. Папа занял трон по праву, но не оправдал ожиданий. Для успеха монарху Ратара не достаточно быть мудрым реформатором, нужно ещё иметь большое потомство. Единственныйшанс остаться у власти для него — я и мои дети. Не просто много — очень много внуков, желательно больше, чем у всех его братьев вместе взятых.