Сестра и мама навестили меня вместе. Мы долго беседовали, но видя как меня клонит в сон, бабуля их быстро выпроводила.
Соль приходила ко мне каждый день по несколько раз. Она как раз воспользовалась предложением Кристофа и поселилась в апартаментах по соседству с моими. Этому было множество причин, во-первых чтобы далеко не бегать, если вдруг мне станет плохо вновь. Не смотря на то, что кризис миновал, всё же решили подстраховаться. Во-вторых брат Соланж уехал по делам за пределы Кватры, на Восток, и естественно захватил с собой Мишеля. Он хотел было взять с собой и её, но таким как Соль на востоке не место. Справедливо опасаясь, она отказалась. И в-третьих подруга просто была рада быть рядом и помочь мне в трудную пору. Не смотря на то, что я была не совсем здорова, ее частое общество приносило мне огромную радость. Она была умным, начитанным, искренним на эмоции собеседником. Ни минуты в ее обществе я не провела зря. Мы делились детскими воспоминаниями, первыми сердечными привязанностями, рассказами про самые яркие впечатления, историями о домашних питомцах. Кстати говоря о любимцах, мне удалось узнать, почему я вижу Вилли. И слышу. И чувствую, особенно когда он слюнявит своим шершавым языком мою щёку.
По правде говоря пёс был самым живым призраком, которого когда либо видела Соланж. Он совершенно не осознавал свою неполноценную суть и радовался своему существованию больше многих живых. А я, поскольку подруга вложила в меня большУю часть своих некросил, как и маленькую каплю в Вилли, смогу видеть его если не все время, то очень долго. Такой вот приятный побочный эффект. Других призраков я не видела и не увижу, в чем она меня гарантированно убедила. Уж чего-чего а призраков во дворце было хоть отбавляй. Соль даже парочку упокоила, так притомились бедные сущности на грешной земельке.
Единственное, что незначительно омрачало наше общение с моей стороны - это невозможность откровенно рассказать про мою сущность, мне так хотелось поделиться своими опасениями и переживаниями с подругой, один раз я чуть было не решилась. А потом поняла, что с моей стороны этот будет огромным эгоизмом. Возложить на ее хрупкие плечи ещё одну неподъемную тайну. К тому же если я и решусь кому то рассказать, то это будет мой будущий муж. Уж его мощные плечи точно выдержат груз семейного секрета. Несколько раз подруга приходила расстроенной и взвинченой, даже тихо ругалась под нос, пока не замечала, что я не сплю. На все вопросы отмахивались и категорически отказывалась просвещать меня в свои проблемы. Захочет - расскажет.
А мой герцог проводил все свободное время, которого к сожалению было преступно мало, со мной. Но ранние утро, вечер и ночь были нашими. Утром мы неспеша завтракали и разговривали, узнавали друг друга в неспешной рутине, наслаждались заботливым покоем, нежным умиротворением, сладким томлением наступающего дня. Стужим вечером мы играли в дьюны* и трифы** грелись у камина, пили горячий вайн, я читала пока жених читал бумаги и донесения, визировал документы и писал распоряжения и срочные письма, что не могли подождать до утра. Все разговоры про покушение он жёстко пресекал. Как только что-то станет известно, то я буду третьим человеком в государстве, который узнает обо всём. Его злило собственное бессилие, не смотря на то, что заказ явно был из Ханства, на этом след обрывался. Кристоф так терроризировал и запугивал сотрудников, что те ночевали на работе, рыли носами землю и стояли на головах, они расследовали и анализировали любую, даже самую абсурдную версию. Он строщал и кошмарил своих агентов в Ханстве так, что те, мне думается, конкретно задумывались стать предателями Ориума и перебежчиками.
Мо прислал мне несколько коротких писем. Все они были примерно одного содержания - в этом деле отчётливо попахивало навозом от кочевничих интриг. Единственное что было наверняка, это то, что след точно ведёт в шатер Тана. Но замешен ли в этих покушениях Азам - не ясно.
А по ночам мы спали. Просто. Рядом. Дважды я засыпала раньше, чем Крис ложился. А вчера я его дождалась, а он бережно, словно тааффеитовую*** чашечку для тая, обнял меня и уснул. Я была чрезвычайно разочарована. Я уже здорова и чувствовала себя великолепно. Ранка зажила и покрылась нежной розовой кожей. Мне не требовалось отдыхать днём. И вообще, я соскучилась по своему мужчине. Так что я решила взять нелегкую ношу соблазнения на свои хрупкие плечи. Но перед долгожданной близостью я хотела открыться. Меня тяготило наличие тайны, которая может разрушить хрупкое взаимопонимание, а дальнейшая счастливая семейная жизнь однозначно зависела от того, на сколько я буду откровенна.
Когда ровно в восемь Кристоф появился в наших покоях, я встретила его во всеоружии. Был накрыт изысканный ужин на двоих, в камине горел живой огонь, два магкристала в подсвечниках мерцали мягким золотым светом, создавая деликатную, романтичную обстановку. Вместо домашнего платья на мне был длинный шелковый халат малахитового цвета и самый чувственный и эротичный комплект, из тех, что создала для меня Вероник. Он совершенно не оставлял простора фантазии. Если раньше моё белье было как апперетив, вызывало слюноотделение и настраивало на предвкушающий лад. То сейчас оно было и основным хмельным блюдом, и горячительным десертом. И кружево, и шелк, и камни были идеально подобраны и точно совпадали с цветом моей кожи. Тонкие лямки расшитые мелким бежевым стеклярусом удерживали почти прозрачную сеточку короткого бюстье. Только несколько кружевных вставок на груди делали этот лиф не пошлым, а пикантным. И все же соски тёрлись о цветочные лоскутки и приглашающе выдавались вперёд. Трусики были из такого же материала, сзади сеточку не скрывал ни один кусочек флеранса. Место где смыкались ноги украшала небольшая орхидея инкрустированная нежными агатами. На кожу за ушками, сгибы локтей и ямку между грудей я нанесла экзотическое масло иланг-иланга, его ненавязчивый лёгкий аромат нагретый моей кожей возбуждал и распалял костер желания. Из украшений на мне была только сложная цепочка с цитринами и дрогон на безымянном пальце. Камень был теплым и приятно согревал безымянный палец, явно одобряя мои действия по соблазнению стойкого Змея.
Я сидела в кресле, спиной ко входу. Водопад волос мягко струился по парчовой спинке к самому полу, переливаясь звёздными искрами. Мой герцог обошел меня, я привстала и поцеловала его в твердый, небритый подбородок, слегка прикусив кожу. Оценив мои старания: внешний вид и окружающую обстановку, он остановился на едва прикрытых зеленью шелка мягких полушариях. Это была не просто продуманная провокация. Это было открытое нападение и нарушение всех договоренностей и границ.
Рэйдж мягко привлек меня к себе, приблизил свои губы к моим и низко прошептал:- Ты бьешь из всех орудий. Все честно - в любви и на войне, Онни?
Я не выдержала и первой поддалась вперёд, поцеловала жёсткие губы, капитулируя. Долгий, сладкий поцелуй и я - отстранилась.
Кристоф снял сюртук и развязал шейный платок, устало потёр переносицу и налил мне и себе игристого вайна. Пока мы ели моё любимое ассорти из морепродуктов в сливках и овощи запечённые на открытом огне, я не знала как начать мучивший меня разговор. Я не была робкой никогда, но мои слова навсегда могут изменить жизнь, и не только мою. Рэйдж меня опередил.
- Сегодня я напал на след того, кто возможно причастен к покушению на тебя. Все следы сходятся в одной точке. Ханство. Шатер Тана. Завтра прибывает Азам Арунаян. Наследный Цесс кочевников и мой возможный подозреваемый. Может быть есть то, что ты хотела бы мне рассказать, но по каким то причинам не решалась?
И он замолчал.
На Востоке есть такая традиция, в канун Зимника, в самую лютую стужу, в горной реке Суй-фэ пробивают огромную прорубь. Каждый, кто окунается в нее, смывает с себя злые, грешные деяния прошлого. Человек нырнувший с головой, очищает не только сердце, но и разум. Именно очищение я чувствовала, рассказывая Рэйджу почти всё. Про род и силу. Про долг и мораль. Про доблесть и честь. Про торги и гарем. Про побег и расплату.