– Никакого отдыха, пока мы не завершим начатое дело, – угрюмо произнес князь. – Сейчас мы все пойдем в зал переговоров, чтобы убедиться в том, что камень действительно откроет пророчество целиком. Советники уже ждут там.
– Как скажете, мой повелитель, – разочарованно вздохнул Эдвард и обратился к нам: – Я сделал все, что смог…
– Ничего страшного, мы уже привыкли, – обреченно махнула рукой Валя.
Просить, чтобы она говорила только за себя, я не стала. В тот момент меня беспокоило другое: Миррэй быстро удалялся, и мы рисковали просто-напросто потеряться в его саду или во дворце. Но Эдварду велели идти с нами, и потому я с чистой совестью не спешила догонять князя.
Мы шли по зеленому саду и отдыхали от пережитого ужаса. Тут спокойно, красиво, умиротворенно. И только суета слуг и охраны напоминала о том, что здесь произошла череда чудовищных убийств. Кто этот маньяк? Почему он преследует именно советников князя? И грозит ли нам опасность только потому, что мы причастны к исполнению пророчества? Последнее очень даже возможно. Об этом нам поведал идущий рядом Эдвард.
Краем глаза я заметила в кустах окровавленный нож. Мой взгляд тут же перехватил Эдвард. Он с подозрением уставился в ту сторону, где я ясно видела опасный предмет.
– Что там? – спросил помощник князя.
– А? – Я сморгнула и кинула на него быстрый взгляд. – Там же…
Но в кустах ничего не оказалось. Как так? Я же четко видела сверкающую окровавленную сталь клинка в зеленой траве.
– Показалось… – растерянно откликнулась я, пытаясь понять, что произошло.
Галлюцинация на фоне физического истощения? Вполне возможно. Кроме меня, никто ведь не увидел окровавленного ножа. Почему?
– С тобой все в порядке? – с волнением в голосе поинтересовался Эдвард. – Выглядишь как-то не очень.
– Знаю, – уставившись в одну точку, ответила я. – Это нервное.
Эдвард неодобрительно покачал головой, но приставать с расспросами не стал. Друзья шумно выдохнули и первыми сдвинулись с места. Миррэй, кстати, не заметил нашего замешательства.
И ведь рассказать кому – засмеют и обзовут шизофреничкой. Никто ничего не видел, значит, ничего и не было.
В замке мы сразу же прошли в зал переговоров, к странной мозаике, показавшей нам часть пророчества. В зале уже собралось довольно много народа. Как я предположила, это были уцелевшие после нашествия маньяка советники. Некоторые совсем молодые, некоторые значительно старше.
– Интересно, а сколько лет было тем, кто погиб? – машинально я задала вслух бестактный вопрос.
Как ни странно, мне ответил сам князь.
– В ваше отсутствие я лишился еще одного подданного, – неохотно проговорил он. – Они все были преклонного возраста.
– Неудивительно, – пожал плечами Андрей. – Они наверняка что-то знали и…
– У нас нет времени на разговоры, – раздраженно прервал его Миррэй. – Мы собрались не для того, чтобы обсуждать гибель моих советников.
Он направился в самый конец зала. Мой друг возмущенно фыркнул, а я почувствовала на своем плече чью-то руку. Оглянувшись, увидела участливое лицо Эдварда.
– Он сильно переживает из-за того, что в его клане прямо под носом князя совершаются преступления, – печально проговорил мужчина. – Не обращай внимания. Думаю, он никого не хотел обидеть.
– Он только хотел послать нас на верную гибель, – невесело усмехнулась я.
– Да, – вмешалась Валя. – Мы ведь ему ничего не сделали, а он…
– Заточил в темницу, – продолжила я. – Не дав отдохнуть, послал в логово монстров за каким-то артефактом, а теперь выясняется, что он может и не подействовать.
– И вообще, – насупился Андрей, – он адекватно себя на троне ведет, или как?
– Эх, ребята… – только и смог вымолвить Эдвард, но его тут же прервали.
– Вам особое приглашение надо? – разнесся по всему залу голос князя.
Миррэй грозно смотрел на нас, будто слышал весь наш негромкий разговор. Да, прав Андрей насчет неадекватности этого типа. Но за что-то же его выбрали в местные князья? С подчиненными он разговаривал совсем иначе: тактично и сдержанно. Значит, он вполне разумно и гуманно правит своим народом. Делать нечего, пришлось и нам послушаться его приказа: пройти в конец зала, где стояли две каменные горгульи, и встать рядом.
Князь встал подле меня – а Эдвард – по другую его руку, – ничем не выказывая былой злости. После вступительной речи князь сразу перешел к действию. Как оказалось, в мозаике были углубления, образующие треугольник.