— Лорд Исвальд, служба безопасности. — Кивнул, приветствуя всех собравшихся. Мои слова произвели эффект, в чем-то схожий с заклинанием тишины, с тем ничтожным различием, что обычно эльфы, разом потерявшие возможность говорить, в первый момент теряются, а не смотрят на меня — все как один с напряженным ожиданием в глазах. Двадцать один, два, три, четыре… Двадцать пять. Досадно. Лишний труп в мою теорию никак не вписывается.
— Кстати, а где еще один ваш товарищ? — Надеюсь, не за моей спиной. Я вообще-то очень рассчитывал в случае проявления недружелюбия рвануть на выход, прихватив с собой притихших слышащих.
— Он обиделся на весь свет и не хочет выходить из своего тела. — Охотно заложили неучтенную душу ее соседи. — Фил! Идите сюда, лорд из СБ хочет с вами поговорить.
— Врёт он всё. Никакой он не лорд. Хейлинир от службистов всегда подальше держался, а его пацан еще школу наверняка не закончил.
— Тиррелинир, это правда ты? — Отвлекшись на застрявшего в прошлом призрака-отшельника, я слишком поздно среагировал на скользнувшую ко мне леди. Доверительное касание в знак того, что при жизни мы были довольно близко знакомы, вогнало в предплечье ледяную иглу, заставив шарахнуться в сторону. Тупая боль волнами разошлась по руке, медленно, но верно вызывая онемение.
В свое время я весьма досаждал сестренке своим неумеренным желанием проводить ее к подруге, уж больно эффектная у той была старшая сестра. Милена пропала на месяц раньше Талики, успев поддаться моему обаянию и изрядно помотать мне нервы. И после жизни смогла за секунду встряхнуть меня так, как мало кому удавалось. Приятного, конечно, мало, но, вопреки мрачным прогнозам степнячки, замертво я не упал: плечо лишь частично утратило подвижность, да и запястье наконец ныть перестало.
Сомнения, если они у меня и были, развеялись окончательно: передо мной были пропавшие полвека назад эльфы. Не случайные свидетели похищения, которые сами уже запутались в своих фантазиях, не спешащие поделиться своими домыслами кляузники, нет! Четверть сотни самих потерпевших и всего пять минут, чтобы всех их допросить.
Иллирэн
Подозреваю, что все мои действия за последний час Сариэл бы классифицировал исключительно как издевательские, но… сидеть на голой земле было холодно, стоять без движения, уподобляясь сусликам, — глупо. В самом деле, я не просил его ходить следом за мной по пятам, пока я нарезаю круги вокруг шатра, тщетно пытаясь понять, что ж это за дело такое держит меня здесь, не позволяя участвовать в таинственных ритуалах.
Был бы сейчас сезон, я бы нашел, чем себя занять. Увы, вокруг были только чахлая трава и квёлые кустики, недалеко от нее ушедшие. Если бы Мыш сказал хоть слово, я бы с радостью поддержал беседу, но ждать таких жертв от молчаливого телохранителя, к сожалению, не приходилось. Возможно, он все еще сердился из-за моего вынужденного обмана. Хотя с него станется и порадоваться, что объект не скрылся в неизвестном направлении, и с еще пущим рвением нести свою службу. В итоге благодаря Сариэлу я все же нашел, чем себя занять на ближайшие полчаса: сказалась привычка присматривать за своими спутниками, топчущими целебные растения как сорную траву. К моей вящей радости, корешки, в отличие от хрупких листьев и стеблей, были надежно спрятаны от безжалостных офицерских сапог глубоко под землей.
Эх, лопатку бы сюда… На худой конец и какая-нибудь палка-копалка сгодилась бы — все лучше, чем пытаться копать подмерзшую землю руками — но таковой поблизости, увы, не наблюдалось. Зато наличествовал озадаченный Мыш, который наблюдал за мной как за любопытной букашкой, ползающей у его ног.
— Сариэл… А у вас… — Вовремя вспомнил, что все колюще-режущие предметы были успешно оставлены далеко отсюда. — Нет ничего… Хотя нет, у вас есть какой-нибудь кулёчек или хотя бы носовой платок? — Догадаться, каковым будет мнение у насупленного Мыша по поводу моих на редкость своевременных запросов, было не трудно, но выкапывать весьма хрупкий корешок, не будучи уверенным, что сможешь довезти его в целости и сохранности, было бы кощунственно. На всякий случай провел повторную инспекцию собственных карманов, нехотя признал, что всегда можно приспособить кусок рубашки, но портить вещи, лишь условно мне принадлежащие, очень не хотелось. Попытаюсь лучше дожать Сариэла. — Мне очень нужно.
Мыш не проникся. Обидно, но я как-нибудь переживу, если, конечно, не умру в рассвете сил от заражения крови. Надо, и правда, завязывать с клятвами на крови. После них рука заживает больше недели, если, конечно, никто сердобольный подлечить не возьмется.
Сосредоточившись на раскопках, я и не заметил, как Мыш подобрался ко мне и теперь, сидя рядом на корточках, внимательно наблюдал за моим копошением.
— Ваше Высочество, я нашел, что вы просили. Позвольте мне… — Мою руку поймали, мягко зафиксировали, осторожно отмыли водой из фляжки, явно стараясь не занести грязь в рану.
— Сариэл, платок мне совсем для других целей нужен был!
Естественно, Мыш поступил так, как сам посчитал должным. Через минуту на руке красовалась аккуратная повязка с монограммой и весьма достойным бантиком на тыльной стороне ладони.
— Спасибо. — Все ж таки приятно, когда есть, кому о тебе позаботиться. — Сариэл, а у вас хорошо получается. Надоест в гвардии — в целители подадитесь. Вас с руками оторвут.
Сариэл, собиравшийся что-то сказать, подавился воздухом и долго не мог прокашляться. Видимо, не разделял моего мнения, что раз у эльфов жизнь длинная, нужно все самому попробовать. Буркнув, что оказание первой помощи входило в программу подготовки, Мыш поспешил отодвинуться от меня подальше. Так и подмывало сказать ему, что целительство не заразно.
— Вот, поберегите руку. — В протянутом мне предмете я не без труда опознал застежку, которой Мыш до этого скреплял плащ. Острые края поневоле наводили на мысль, что… — Это не оружие! Это деталь одежды.
Сочтя свою миссию выполненной, Мыш гордо удалился, чтобы наблюдать со мной с безопасного расстояния.
— Корешки воруем? — Подпрыгнув на месте от неожиданного разъяренного вопля, я только чудом не зарезался своей импровизированной лопаткой. В голове промелькнула ранее и не возникавшая там мысль, что возможно целебные травы растут за шатром не просто так. Может, у степнячки тут что-то вроде аптекарского огорода, а я нещадно его разоряю, пока она выполняет мою просьбу?
Заклинательница, злая как стая степных волков, быстрыми шагами приближалась к нам, держа при этом на вытянутой руке лорда Тиррелинира… за шкирку. Тот факт, что его ноги волочатся по земле, ее нимало не заботил.
— Он всегда такой…. такой…? — Отчаявшись подобрать нужный эпитет, она наконец отпустила свою жертву.
Тяжело осев на колени, лорд не спешил подниматься. Посиневшие губы, мерная дробь, выбиваемая зубами, руки, обнявшие плечи в тщетной попытке сберечь хоть немного тепла, и мелкая дрожь, сотрясающая все тело — эльф выглядел так, будто его хорошенько проморозили на леднике.
— Забирайте его и уматывайте ноги. Захочет еще со сдыхотью пообщаться — пусть дурман-траву с собой приносит. Я на него и так почти все запасы перевела!
— Что с ним? Передозировка? — Потянулся проверить пульс и непроизвольно отдернул руку от ледяной кожи.
— Ему и мешка было бы мало… Подожди, откуда ты взял этот корешок? — Крайняя степень раздражения неожиданно сменилась заинтересованным взглядом. — Нет-нет, оставь себе.
Заклинательница опустилась на колени рядом с разрытой землей и, прикрыв глаза, умиротворенно застыла.
— Идите уже, через полчаса здесь будут мои братья, вам лучше не попадаться им на глаза. — Немного помолчав, она все же добавила. — Плеснёшь ему самогона. Согреется. И… — Тут девушка смущенно и в то же время самодовольно улыбнулась. — Посмотри, что у него с рукой. Кажется, я немного перестаралась.
— А что с теми, за кем мы приходили? — Ошарашенный состоянием Тиррелинира, я и не сразу вспомнил об изначальной цели нашей миссии.
Шатер истаял раньше, чем я дождался ответа.