— Иллирэн, почему ты встал, тебе нельзя… — Что мне нельзя!?! Повелитель осекся, столкнувшись со мной взглядом. — Стражники сказали, что ты ушел…
Ах, эти остроухие мерзавцы заложили меня, стоило мне только скрыться за поворотом? Я им устрою! Ну, а пока…
— Что это такое?! — я поднял несколько прядей волос и позволил им медленно вернуться на место. — Я тебя спрашиваю, что ты со мной сделал?! Сейчас же верни, все как было.
— Иллирэн, успокойся. Боюсь, это невозможно…
— Боишься? Это ты правильно боишься! — Я медленно наступал на Повелителя, бесцеремонная тыкая его в плечо указательным пальцем. — Я теперь по твоей милости до конца своих дней буду остроухим чучелом?
— Ну, почему чучелом? — Повелитель медленно отступал, — по-моему, очень симпатичный эльф.
— Я не эльф!!! Я ненавижу эльфов!
— Иллирэн, я не хотел…
— Ты знал! Это все твой идиотский ритуал! Ведь так? Почему молчишь? Ты должен был сразу мне рассказать о последствиях! — Повелитель в последний момент перехватил мою руку, я, недолго думая, врезал ему левой, но не успел. Теперь эльф держал меня за обе руки, — Отпусти меня немедленно! Не смей мешать мне вымещать праведный гнев!
Обернулся, услышав звон бьющихся зеркал, да так и замер, зачаровано глядя на стеклянные брызги, неестественно медленно оседающие на пол. Некоторые из них долетали до нас, но тут же отскакивали от невидимой стены. Злость постепенно уходила, и с последним треснувшим зеркалом я, наконец, пришел в себя. Медленно перевел взгляд на Повелителя — он продолжал крепко держать меня. Слишком крепко. Я невольно вздрогнул: сейчас мою так старательно оберегаемую левую руку будет сводить жуткими судорогами.
— Отпусти, — сказал я уже почти жалобно. Эльф смотрел на меня расширившимися глазами и руки не выпускал. — Отпусти, я больше не буду драться.
Повелитель осторожно ослабил захват. Я высвободил обе руки, но боль так и не пришла. Медленно закатал левый рукав — ни одного шрама. Несколько раз резко сжал и разжал кулак. Никакой реакции. От волнения я покрылся холодной испариной. Слишком узкий рукав не хотел задираться выше, тогда я, не обращая уже никакого внимания на эльфа, побежал к единственному уцелевшему зеркалу в конце зала, на ходу стягивая с себя рубашку. Повернулся к треснувшему зеркалу правым плечом. Ни следа, на левом — тоже. Я, все еще не веря, провел рукой по левому плечу — идеально гладкая кожа.
— Жаль. — Клеймо единственное, что осталось у меня на память о ней. Чьи-то заботливые руки не дали мне упасть.
Очнулся я уже у себя в комнате. Такое ощущение, что меня били. Долго и нудно.
— Есть здесь кто живой? — повернуть голову и выяснить это самостоятельно показалось мне слишком напряжным.
— О, наш спящий красавец проснулся. — Дайанир снова был на страже у моей кровати.
— Дайанир, еще одно слово о моей внешности…
— Прости. Как ты?
— Плохо, — Дайанир дал мне какой-то настой. Интересно, а пресловутая козья ножка на меня теперь тоже действует? — Сюда бы еще Almerakertalira, — вспомнил я мудреное эльфийское название.
— Да, губа у тебя не дура, где ж я ее тебе возьму?
— А в чем проблема?
— Это ж очень редкая трава, найти ее очень сложно, а в теплице или на грядке она, увы, расти не хочет. — Ничего себе! Я знаю, чем займусь, если мне будут срочно нужны деньги: буду косить лужайки в Илодаре и загонять траву эльфам по спекулятивной цене. — Мои запасы ее закончились уже век назад.
— Век назад? Сколько ж тебе лет? — сложно все время помнить, что парень, выглядящий лет на двадцать пять, на самом деле разменял уже не одну сотню.
— Так сразу и не припомню, — отшутился Дайанир, — тысячи две уж точно есть.
Я смеялся до боли в ребрах и, лишь поймав серьезный взгляд эльфа, понял, что он не шутит.
— Ты что серьезно? О, да ты ж совсем седая древность! С тебя песок еще не сыпется?
— Никакого почтения к моим преклонным годам, — притворно вздохнул эльф, — Эй, ты чего?
Эх… Хааким говорил точно также, хоть и был всего на семь лет старше. Вспомнился дом, отец…
— Ничего, все просто замечательно, — я подтянул колени и, обняв их руками, спрятал лицо. — Зачем Повелитель побил все зеркала в галерее? — спросил, только чтоб не сидеть молча.
— Рэн, нехорошо сваливать все на других. Сам распсиховался, разбил зеркала. — Я удивленно поднял голову, — понимаешь, твое состояние сейчас нестабильно, произошел неконтролируемый выброс силы.
— Хочешь сказать, что я теперь колдовать смогу?
Дайанир отрицательно покачал головой.
— Нет, колдовать ты не можешь: Дар либо есть, либо его нет. Зато теперь у тебя открылся доступ к собственной жизненной энергии, и любые сильные эмоции провоцируют выброс силы. Поэтому тебе надо контролировать себя. Хорошо хоть вчера ты был под завязку накачан энергией, а то бы тебе грозило истощение, а так ты только упал в обморок. Да, и быстро восстановить твои силы может только Повелитель — его энергия воспринимается как родная. Любую другую ты удержать не сможешь, она просто рассеется. Зато ты теперь идеальный проводник силы.
— Что?! Вы меня в могилу свести решили?! — Моя рука невольно шарила по столику в поисках чего-нибудь потяжелее.
— Рэн, успокойся! — Скажите мне, кого и когда в последний раз успокаивал такой призыв? Меня лично от таких слов начинает трясти и колотить! — Ничего страшного, это пройдет, недели через две состояние должно стабилизироваться, и доступ к энергии будет перекрыт.
— С этого надо было начинать! — я задумчиво повертел в руках стакан и поставил его на место. — Дайанир, будь добр, объясни, почему я выгляжу как чучело. Это из-за ритуала?
— Нет, это произошло еще раньше. Видишь ли, тебе влили много эльфийской крови, лечили тебя тоже эльфийской магией, поэтому эльфийская кровь оказалась сильнее человеческой, и ты стал изменяться.
— А ритуал?
— После переливания возможны были два варианта: или организм отторгает чужеродную кровь, и тогда ты остаешься человеком, или принимает, тогда ты становишься эльфом. Ритуал всего лишь стабилизировал состояние, закрепив изменения. Рэн, поставь стакан на место! Если бы произошло отторжение, ты бы умер.
Хороший, однако, выбор — умереть человеком или жить эльфом. Сейчас я уже был даже благодарен Повелителю, что он сделал этот выбор за меня. После того, как я почти шагнул за черту, жить хотелось с каждым днем все больше и больше.
Глава 7
— Иллирэн, слезай оттуда! — я сидел на покатой крыше, повернувшись спиной к заходящему солнцу. Какое мне дело до природных красот, когда дом остался в другой стороне? Сделал вид, что не слышу целителя. Не могу больше сидеть в четырех стенах, боясь лишний раз чихнуть, чтобы не спровоцировать выброс энергии. Мебель в моей спальне уже пришлось дважды заменить. После этого Повелитель наотрез отказался меня подзаряжать. У, жадюга! Я ему это еще припомню. На крыше хоть не так тоскливо… Я поежился — холодный ветер пронизывал меня насквозь.