Ладно, может, ему там еще и понравится. В конце концов, аллергии на кошачьих у него нет, а все остальные вопросы вполне может решить охрана. А уж запрещать брату непросто полюбоваться живой легендой, но и стать ее хозяином, только потому, что я с "любимой бабулей" не в ладах…
— Что ж, Лириниэль, если ты хочешь поехать… — Вопросительно посмотрел на Иллирэна, ожидая реакции. Пусть едет, если хочется. Я ведь сам не далее как день назад сетовал, что Иллирэн ни за что не согласится погостить у родственников. А тут и уговаривать не пришлось — бабушка не побрезговала воспользоваться запрещенным приемом. Что говорить, я бы и сам не отказался посмотреть на этих удивительных животных, только кто ж мне позволит?
— Миледи, ваше приглашение для меня честь, но мы уже договорились с… — Брат скосил взгляд на меня, — …Повелителем, что зимние праздники я встречу дома.
Что ж, Иллирэну удалось удивить всех. Меня — тем, что смог так легко и непринужденно соврать. Не знал бы, что такой договоренности не существует, да и в принципе существовать не может, лжи бы не заметил. Лордов — тем, что обманывать он все-таки не умеет.
— До переезда в Эльгардар Лириниэль воспитывался у людей.
Лорды прячут удивление за вежливыми понимающими улыбками. По крайней мере, теперь они точно знают, почему я решил провести совет на всеобщем. Про оговорку Иллирэна, конечно, не забыли, но она несомненно пошла на пользу нашей легенде.
Приход зимы празднуют только люди. Гномы вряд ли вообще замечают, какое время года царит на поверхности, а нам больше по сердцу пробуждение природы после зимнего сна. Именно на весну приходятся главные празднества. Но раз уж Лириниэль полвека провел у людей, ничто не мешает нам отметить и те праздники, к которым он привык, так ведь?
— Айит Ильгизар, позвольте узнать, когда принц будет представлен подданным Эльгардара? — Лорду Найгрэлю не терпится поделиться радостью с широкой общественностью?
— На зимнем балу. — Зиму мы не празднуем, но из года в год дворец дает в эту пору грандиозный бал: надо ведь как-то скрашивать серые стылые дни.
На этот раз совет не затянулся, что, впрочем, неудивительно. Большинство возникших у лордов вопросов касалось, разумеется, Иллирэна, но в его присутствии задавать их никто не спешил. Сам представляемый, к их облегчению, долго засиживаться на совете не пожелал: поймав мой взгляд, тут же едва заметно кивнул в сторону двери. Поскольку основная цель собрания была достигнута: тонкие нити родственной связи не замедлили появиться — я со спокойной душой отпустил Иллирэна к его пациенту.
Рассказ о том, где, а главное зачем, все это время прятали принца, занял не так уж много времени. Я ждал вопросов, лорды молчали. За детей несет ответственность ведь род — в этом смысле старшие лорды были вправе убедиться, что я создал несовершеннолетнему брату достойные условия. Не был бы я главой рода, они могли бы даже другого опекуна ему подобрать, если бы посчитали, что я подхожу к своим обязанностям недостаточно усердно.
— Что ж, если вопросов ни у кого нет… — Воспользоваться предоставленной паузой никто так и не решился. Что ж, тогда… — считаю совет закрытым.
Тут же ощутил два мысленных вызова: со мной хотели поговорить без свидетелей старший лорд Бальйер и… конечно же, бабушка, куда мы без нее? Дождавшись, пока остальные представители совета покинут зал, леди с лордом выжидающе уставились друг на друга, явно не собираясь уступать.
— Лорд Бальйер, надеюсь, вы уступите даме?
— Прошу Вас, миледи, — лорд полунасмешливо поклонился. — Айит Ильгизар, могу я подождать вас в кабинете?
Получив мое дозволение, лорд тут же скрылся, предоставив меня бабушке в единоличное пользование.
— У меня два вопроса, если позволите. — Кивнул, и леди тут же продолжила, — Почему у ребенка такая… экзотическая прическа и кто его мать?
"Экзотических" глаз леди, значит, не заметила?
— Я уже сказал, что принц носит траур по приемной матери. Он полвека считал ее родной, и я искренне не понимаю, почему этот факт может вызывать недоумение.
— Я говорила не о стрижке. — Смутить леди было не просто, по крайней мере, моего "искреннего непонимания" для этого явно было недостаточно.
— Цвет волос естественный, если вы об этом. С этим вопросом Вам лучше обратиться к лорду Дайаниру. В наследовании фамильных признаков он разбирается лучше меня.
С лордом Дайаниром бабушка не то чтобы не ладила… Скорее, не считала возможным простить разгромную рецензию на ее диссертацию. Последующие совместные исследования и блестяще защищенная работа, пожалуй, могли бы примирить леди с излишне категоричным целителем. Увы, решительный отказ от участия в бабушкиной затее по восстановлению популяции снежных котов свел все предыдущие достижения на нет. С тех пор леди Исмирила с лордом Дайаниром никаких дел иметь не хотела. Ровно до того момента, как одна из ее обожаемых снежных кошек не собиралась порадовать леди очередным выводком котят. Тогда бабушка снисходила до "черствого" целителя — без его помощи рожденные в неволе снежные котята выживали через одного.
— Хорошо. Так все же, кто его биологическая мать?
— Что если я скажу, что не знаю?
— Что ж… У меня есть несколько догадок, но я бы хотела знать точно. — Было, конечно, весьма любопытно узнать, какие именно догадки пришли в голову леди, но вместо этого я спросил, зачем ей нужна эта информация. — Айит Ильгизар, наследственность — сила, с которой приходится считаться. Никакое воспитание не может вытравить дурные гены.
— Леди Исмирила, мать принца ушла за грань через два года после его рождения, это вся информация, которой я располагаю, — Прозвучало чуть жестче, чем следовало при обращении к леди, но бабушка своими заводчицкими замашками меня раздражала.
— Тогда, благодарю вас за внимание и не смею дольше задерживать. — Леди присела в реверансе.
Не став дожидаться, пока она прошествует до парадного входа, телепортировался в кабинет. Распихал все лежащие на столе документы по ящикам, отправил неубранную со вчерашнего вечера посуду прямиком на кухню и, сочтя на этом моральную подготовку законченной, велел пригласить Бальйера.
Предложив лорду вина, налил бокал и себе и, откинувшись в кресле, приготовился слушать.
— Айит Ильгизар, вы уверены, что мать принца — чистокровная эльфийка?
— Вы же видели его сами, какие могут быть сомнения?
— Аура чистокровного эльфа, признаю, но внешность поневоле вызывает вопросы.
Мысленно перевел дух. Лорд слышащим не был, но мог увидеть больше, чем весь остальной совет вместе взятый. Поэтому если он ничего подозрительного не заметил, то можно считать, что проверка пройдена успешно.
— Вы же знаете, отец подходил к вопросу наследственности очень серьезно.
— Разумеется, но при этом не стоит забывать, что он был молодым здоровым мужчиной. Иногда случаются… хм… осечки. Какой у ребёнка дар?
— Он слышащий целитель.
— Способности к классической магии…? — Получив отрицательный ответ, лорд задумчиво постучал пальцами по крышке стола и через какое-то время задал очередной вопрос. — Я так понял, принц совсем не говорит на родном языке? Вы уверены, что хотите представить его Эльгардару этой зимой? Может, стоит подождать. Пусть выучит язык, освоится…
— Принц в состоянии за месяц выучить пару приветственных фраз на эльфийском и строчку на древнем. — Большего для церемонии представления ему и не потребуется. — Я уже нашел ему учителя.
— Избавиться от акцента за такой короткий срок ему вряд ли удастся. Мне кажется, не стоит афишировать, что принц провел детские годы у людей.
— Вы так считаете?
Я и сам еще до конца не решил, какую часть легенды узнает широкая общественность. Так что мнение лорда меня действительно интересовало: во-первых, лорд Бальйер еще при моем деде занимался вопросами, так или иначе касающимися репутации правящего рода, а во-вторых, он не знал об истинном происхождении Иллирэна, а потому мог непредвзято судить о достоверности нашей легенды.
— Айит Ильгизар, одно то, что существование принца скрывали пятьдесят лет, вызовет массу вопросов. Если учесть, что появившийся из ниоткуда принц — эльфенок без Дара, зато с разноцветными волосами, короткой стрижкой и глазами полиморфа… Был бы я сторонним наблюдателем, поневоле бы задумался, что у Повелителя определенно были причины исключить принца из прямой цепочки наследования, объявив сына братом. При этом если этот сторонний наблюдатель обладает, хоть каплей здравого смысла, он не может не понимать, что всей правды народу никогда не рассказывают. А значит, могут быть еще, более веские, причины, по которым принца заранее устранили от власти. Боюсь, при таком раскладе факт воспитания в семье враждебного нам народа, популярности принцу не добавит.