В треугольнике её кофты появилась белая крыса. Хозяйка отщипнула горбушку - крыса принялась стачивать корочку, держа в лапках. Точкина зрелище не умилило, он распрощался без реверансов:
- Понял. Всего хорошего, с новым годом, - и двинулся в обратный путь, не обращая внимания на протесты Николая, настроенного отдохнуть.
Освещая проход зажигалкой, Илья заметил у стены обрезки кабелей и кусок трубы, с локоть длиной. Кабели оказались освинцованными, ни на что не пригодными, а вот трубу он хозяйственно прихватил - проверить в деле. Вдруг ей удобнее ковырять снег?
**
Труба не пригодилась и снова улетела в проход. Без Николая работа шла медленнее. Снег слежался, выемки для ног отполировались подошвами, и при неловком движении Илья соскользнул. Два роста - высота небольшая, но колену досталось. Шипя от боли, "проходчик" сообразил - надо делать ход ступенчатым, иначе убьёшься, летя со всей высоты.
Понимая, что в Красноярск уже не успеть, он костерил начальника: "Козёл, сейчас джин с тоником пьёшь! А я здесь, с бомжами! Новый год, называется! Нет, уволюсь, точно уволюсь!" Злость помогала - снег, уже слежавшийся до фирна, выкалывался кусками. Мелкие осколки отлетали в рукава, на шею, отчего рубашка и майка промокли. Плечи ныли - ещё бы! руки постоянно над головой - но Илья в полной темноте долбил, как робот: вонзал монтировку, отколупывал кусок, проходил половину потолка; спускался, спихивал надолбленный фирн, поднимался и крушил вторую сторону...
На очередном цикле его позвал Маравар:
- Эй, крот-снегорой! Скоро Новый год. Иди к нам!
Точкин откликнулся. Бомж и Николай посторонились, пропустили его, а сами полезли в машину, якобы, разыскивать водку, которая не должна бы разбиться вся. На вопрос, где туалет, Маравар хмыкнул:
- Долго же ты терпел! Слева, не доходя до каморки, ниша. Гадь на газетку, там целая кипа, потом завернёшь и в приямок под крышку, чтобы не благоухало.
Точкин справил нужду, прибрал за собой, с долей уважения оценив гигиенические правила компании бомжей. Глаза привыкли к темноте, слабенького света хватало, чтобы ориентироваться в бетонной норе, увешанной кабелями и проводами. Возвращаясь к оголовку - "помыть руки" снегом - Илья задался вопросом:
- Куда меня чёрт занёс?
Армейский опыт подсказывал, что такие коммуникации - управление чем-то важным и энергоёмким. В Дивногорске объект один, Красноярская ГЭС. Но лавина не могла донести машину к ней, ведь они свалились в городе!
Из окна машины вылетали пригоршни снега. Николай давал указания, где нашаривать водку. Сочтя за лучшее не мешать, Илья направился в комнатку. Двигался он тихо, поэтому из прохода увидел, что Маркиза копалась в борсетке Николая. Лицо дамы, когда та прочла первый лист, вынутый из конверта, исказилось злой и гадливой гримасой:
- Я как чувствовала! Тварь! Гнида!
- Маркиза, - встрепенулся очкарик, - чего ругаешься?
- Отстань, Утюг, - сердито сказала женщина. - Просто вспомнилось, как меня с работы выперли...
Тощий бомж тоже пролистал документы, сурово скривил крупные морщины:
- Ну и что, если человек в Канаду нацелился. Ой, так это... Ах, гад, он замуж вышел, значит! То-то мне знакомым показался... Ну да, харю наел - за день не обойдёшь! А я высох, и он тоже не узнал... Ёлы, так это подарок! Вернётся, я его...
- Нет, Чичаворк, - возразила Маркиза. - Сначала я ему рожу расцарапаю...
- Я против, - твёрдо сказал очкарик по кличке Утюг. - Счёты к нему у вас, а праздник вы испортите нам. Не сегодня, коллеги. Потом найдёте, в городе.
Точкина заинтриговал разговор. Но сзади донесся голос Маравара. Пришлось срочно объявиться:
- Привет честной компании, - слегка поклонился Илья и сделал вид, что удивлён. - Зачем в чужих вещах роетесь?
Он выдернул из рук Чичаворка сшитые листы бумаги, тренированным взглядом опознал на скане паспорта фото толстяка с фамилией Махайло, свернул, водворил в конверт и подал Маркизе:
- Вложи, как было. Незачем человека огорчать. Надеюсь, ничего не стибрили?
Та презрительно фыркнула, Утюг гордо отвёл подозрения, а Чичаворк отрицательно покачал головой. Застёжка борсетки щёлкнула, когда прозвучал хвастливый голос Николая:
- Две! И не палёнка ваша, а "Финляндия"!
Он поставил бутылки на столик, обозрел всех, будто ожидал овацию. Аудитория отмолчалась. Маравар обогнул толстяка, присел и глянул на часы. Илья по форме и окрасу циферблата опознал - "Командирские", причём, ещё советских времён - успел заметить время и сверил по своим. Его часы, такие же, но современные, без фосфоресценции, тоже показывали одиннадцать пятьдесят. Маркиза наполнила картонные стаканы водкой, не все. Пустой забрал Утюг, зачем-то обнюхал, ополоснул и налил воду.