- Мы приедем, только я с подругой, мне за руль пока нельзя, - мой собеседник назвал адрес и заверил, что будет нас очень ждать.
Забив адрес в навигатор, мы отправились в участковое отделение милиции, расположенное не далеко от Рублевки. Ларка лихо рулила, кого смогла, подрезала, остальных обругала. Так что, добрались мы, несмотря на пробки, довольно быстро.
- Ух ты! - восхищенно присвистнула Ларка, оглядывая парковку супермаркета рядом с отделением. - Международный автомобильный салон в Женеве отдыхает. Это что? - ткнула Лара пальцем в космический болид.
- Уймись, дорогая, - посоветовала я подружке, страсть которой к богатым придуркам, мне уже порядком надоела.
Еще ни одна история нормально не закончилась. Последний Ларкин крендель, не давал о себе знать, уже четыре месяца, чем очень нервировал подружку. Сам он вряд ли интересовал нашу железную Кейт, её очень беспокоил вопрос оплаты квартиры через пару недель, а его все нет и нет.
Мы с трудом нашли место на парковке. Я даже вспомнила институтский анекдот: “Товарищи студенты! Просьба ставить свои джипы плотнее, а то преподавателям негде ставить свои велосипеды!”. Мы с большим трудом покинули мой, плотно зажатый с двух сторон, маленький автомобильчик, который Ларка виртуозно приткнула между двумя огромными транспортными средствами, и отправились в отделение полиции на поиски Плешакова Петра Сергеевича.
- Милейший, между прочим, мужчина, - сообщила я Ларке, - сильно меня не мучал, пожалел так сказать, свежеиспеченную вдову с сотрясением. Но я почему -то смутно его помню.
- Да что там помнить, - отмахнулась подружка, - невысокий пузан, прическа: “Внешний заём”.
“Внешним займом” подружка называла круглую проплешину на макушке, прикрытую тонким слоем боковых волос, специально для этого выращенными, которые прикольно торчали при каждом дуновении ветра. Пока я звонила Петру Сергеевичу на мобильный, с которого он мне звонил, и просила за нами спуститься, Ларка встала в непринужденную позу: “Богиня тоскует” и стреляла глазами из -под опущенных ресниц.
- Ты чего? Это же отделение? - не поняла я.
- Ты не забывай, где! Это отделение!
Но, к счастью, ни одного субъекта достойного пристального внимания Кейт не обнаружилось, мы относительно спокойно дождались господина Плешакова и отправились к нему в кабинет.
Петр Сергеевич попросил ознакомиться с протоколом, который он составил с моих слов, и подписать, если все верно. Я села справа от стола с протоколом и ручкой. Спиной к двери, лицом к Плешакову, сидящему за столом, и Ларке, вольготно раскинувшейся на стуле. Петр Сергеевич рассказывал нам, что мой супруг умер мгновенно. Выстрел в голову, предположительно из оружия с мощным оптическим прицелом. Единственный вариант откуда мог быть произведен выстрел - это коттеджный поселок за полем, который, к сожалению, наполовину вообще пустой, а во второй половине проживает запуганный обслуживающий персонал.
Сами дома принадлежат далеко не последним людям в этой стране, вот и вопрос с подписанием ордеров на обыск решается очень медленно. Дело передано в прокуратуру, вести его будет какой -то оперуполномоченный по особо тяжким преступлениям, чему, как мне показалось, он несказанно рад. Еще бы, такой висяк скинул.
Я слушала его в пол-уха, пытаясь разобраться в каракулях нашего милейшего следователя, как вдруг за моей спиной скрипнула дверь и я, подняв глаза, увидела, как мгновенно подобралась Ларка, приняв призывную позу. Глазки заблестели, губы приоткрыты, глубокое дыхание волнует грудь, короче, Ларка на охоте, нос по ветру. Спасайся, кто может. Мне стало интересно, кто же так взбодрил подружку, и я развернулась к двери. Высокий парень, лет двадцати пяти - тридцати, с широченными плечами, короткой стрижкой, в джинсах, футболке и дорогой куртке, сверкал карими глазами и белозубой улыбкой. И пока Ларка сосредоточенно сканировала его часы, все -таки далековато было, мужчина как -то сразу занял все помещение и бархатным голосом заявил:
- Нормально ты, Сергеич, тут устроился, каких девочек отхватил.
Не знаю, как Ларка, а у меня прямо мурашки по коже. Левитан, черт его дери. Пока я его рассматривала, Петр Сергеевич проворно вскочил, и что -то зашептал на ухо нашему возбудителю. Я повернулась к подружке на физиономии которой, было написано заглавными буквами: “МОЙ!” Короче, конец парню. Что я могла ему пожелать: “Да убережёт тебя Бог от дурных женщин, от хороших спасайся сам”.