И что произошло? – тихо спросил Радагаст, и я скрипнула зубами. Кусайка приблизился и уложил голову мне на колени. Я зарылась пальцами свободной руки в его шерсть.
Ответ на её лице, – пробасил Беорн.
Да, верно. Эти шрамы мне оставил варг. Перед тем как стать удобрением для моих цветочков. А на том поле, где мы дрались с орками, уже давно цветут горькие цветы, которые я использую в своих снадобьях против короедов.
У меня дрогнули губы, и я выдохнула, прикрыв глаза. Я не любила вспоминать свой провал. А уж то, что Ивви пришлось рассказывать…
Удобрением, говоришь? Похоже это единственное, на что они годятся, – произнёс Беорн, и я к своему удивлению увидела в его глазах одобрение. – Я ненавижу орков. Да и от варгов не в восторге. Что до тебя.
Его взгляд остановился на мне, и я напряглась.
Не стоит винить себя в произошедшем. Твоя подруга не винит тебя ни в чём, а ты себя простить не можешь. Я чую твою вину и злость на саму себя. Не надо.
Вздохнув, я прикрыла глаза и опустила голову. Если бы это было так просто.
Ощутив на своей голове большую руку, я распахнула глаза и посмотрела на Беорна, которому и принадлежала рука. В его глазах светилась некая теплота.
Уже то, что вы противостояли оркам и одолели их, отличная характеристика.
Убрав руку, он поднялся и, прежде чем обратиться медведем, сказал:
Загляните ко мне как-нибудь. У меня чудесная пасека.
Мы сидели и смотрели вслед убегающему медведю, а я ощущала, как пружина в груди ослабевает. Сжав ладонь Ивви в ответ, я улыбнулась, когда она повернулась ко мне.
Посидев ещё немного, мы собрались домой. Тепло попрощавшись с Радагастом, мы сели на волка с оленем и двинулись домой. Обратный путь занял у нас два часа, ведь сейчас мы никуда не спешили.
С кем только не сведёт товарищ случай, – хохотнула Ивви, когда мы вернулись в свой лес.
Верно, – улыбнулась я, а потом лукаво прищурилась: – Когда отправимся в гости?
В ближайшее время!
И поляну огласил наш смех.
С тех пор началась наша дружба. Мы заглядывали в гости к Радагасту и Беорну. И тот, и другой были рады гостям. Мы могли просидеть у них несколько часов, болтая обо всём и ни о чём. Когда мы были у Радагаста, то говорили в основном мы с ним. Зверьё было нашей любимой темой, и мы могли обсуждать любимцев до бесконечности. Ивви тоже не скучала, изучая склянки и сама творила на столе волшебника.
У Беорна нам тоже всегда было, чем заняться. Он разводил милых пони, с которыми я просто обожала возиться. Я расчёсывала их гривы и хвосты, заплетала, чистила и бегала с ними по полям. Пока я развлекалась, Беорн с Ивви обсуждали садовые культуры, растения, разновидности трав, которые оборотень частенько видел во время «пробежек».
Оборотень так же держал пасеку с большими пчёлами. Одна пчела была длиной с мою ногу, а толщиной с небольшой бочонок! Они были такими прикольными, что я могла наблюдать за ними часами.
Кроме пони и пчёл, Беорн держал овец и козочек. И двух коров! Я решила вспомнить детство и подоила их. Беорн заявил, что я теперь просто обязана приходить каждый день, чтобы доить коровок. Они недавно отелились и надо позаботиться о телятах. Я была только за! Да и Ивви, я видела, была не прочь приходить к оборотню постоянно.
От Беорна мы узнали, какой сейчас год и возобновили отсчёт до похода Торина. По всему выходило, что до начала событий лет пятьсот, плюс-минус пара лет, но Ив тут же начала выращивать в лесу новые деревья, делая наш лес непроходимым для людей. Не то чтобы мы боялись, но перестраховаться лишним точно не будет.
Со странниками мы заключили договор на предоставление товара на постоянной основе. Этот договор будет передаваться по наследству. Мы, как создания Eru, остаёмся, как эльфы – вечными, молодыми и прекрасными. Время над нами не властно, а мы будем смотреть, как всё вокруг умирает, рождается, живёт и снова умирает. И так по кругу.
Поколения животных, что жили с нами в лесу, сменялись. Волчок до самого конца был преданным мне другом, но даже он ушёл. Неизменными оставались только наши соседи-эльфы из Лихолесья, старые друзья, а именно, Беорг и Радагаст, и мы, что были друг у друга.
Пророчество, изображённое на скале Ивви, напоминало о наших целях. Мы готовились изо дня в день, из года в год. Мы должны быть готовы. Именно поэтому я тренировала Ив. Я не хотела повторения истории с варгами. Мы должны быть сильными.
Мы копили деньги, дожидались момента, чтобы купить самое лучшее снаряжение и оставить, так сказать, на «чёрный день».
Песни и танцы под луной, на поляне Древа, оставались неизменными. Они были нашей отдушиной после тяжёлого дня. Отточенные годами движения, знакомые наизусть слова – они шли с нами сквозь года. Сколько бы лет ни прошло, только они оставались с нами. Всегда рядом, в мыслях, на губах.
Образы прошлой жизни стали пропадать и, чтобы окончательно не забыть самих себя, мы высекли ключевые моменты собственной жизни – имена, дни рождения и семью. Всё это было запечатлено на скале пророчеств. Мы боялись, что время сотрёт воспоминания, и мы забудем, кем были. Забудем тот мир, из которого прибыли.
Минул очередной век, очередное поколение животных сменилось новым. И каждый раз, как в первый, мы оплакиваем уход друзей. Они были рядом, шли с нами по дороге жизни и доходили до конца своего пути. Мы же шли дальше.
Наш лес стал совсем тихим; живность, что была с нами, вела себя тихо и вскоре люди прозвали наш лес Лесом Памяти. Памяти о былых временах.
Время от времени мы замечали эльфов Лихолесья. Они защищали свои границы и иногда, с непонятными нам мыслями, смотрели на Древо. Мы с Ив не показывались из леса, перенесли поле для тренировок поближе к Радагасту, чтобы даже случайно не пересечься с остроухими.
За минувший век Ивви вырастила рядом со спящим Древом новые деревья. Будучи выше, чем Древо, они закрывали его от чужих глаз. Такие деревья появлялись по всему лесу – Ив делала всё возможное, пробы преградить пути, не дать чужакам войти в наш дом.
Не важно, кто это будет – враги, друзья, случайные путники – никто из них не войдёт сюда. Спящее Древо было сердцем нашего леса. Умрёт оно, умрёт весь лес. И неизвестно, что станет с нами.
Мы видели, как менялся город рядом с нами – он разрастался, обрастал улицами, расширялся и становился крупным торговым городом. Торговые караваны потоками стекались в него.
Там-то и был наш заработок – продажа снадобий. Даже эльфы перекупали их у странников. Мы с ними не шли на контакт и вскоре от нас отстали.
Мы ждали. Ждали, когда придёт время, но оно всё не приходило. Тянулись года, века и вот, минул уже 508 год как мы прибыли в эти земли, и 401 год со дня ухода дриад из этих лесов. Всё это время мы заботились о лесе и его обитателях, нам с Ивви даже начало казаться, что Смауг и вовсе передумал нападать на Эребор.
Направляясь к озеру, чтобы помыться и постирать одежду, я тихонько напевала мотив песни Айре и Саруман – 2 дракона. Ивви улыбалась и, долго не продержавшись, подхватила песню. Мы постирали вещи и уже заканчивали купаться, как вдруг ощутили присутствие посторонних в лесу.
Враги?
Мы вылетели из воды, натянули одежду на мокрое тело, и понеслись к месту, в котором сейчас находились чужаки. На землю опустился вечер, что было нам на руку. За эти годы мы выучили каждый кустик в этом лесу и могли бежать даже с закрытыми глазами.
Торин, негодник, не убегай далеко, а то твоего отца удар хватит!
Я едва не споткнулась и в шоке посмотрела на Ивви. Она тоже широко распахнула глаза, не понимая, что происходит. Но куда больше меня удивило обращение.
Негодник?
Ступая осторожно, мы последовали за… ребёнком? Да, это был ребёнок. Мальчик лет одиннадцати на вид. Черные волосы до плеч, одежда чёрная, а на поясе висел маленький нож. Больше ничего разглядеть не удалось – вечер вступил в свои права.