Как известно, кот из дома – мыши в пляс. Это про слуг – когда дома нет хозяина, им живётся не в пример лучше. Все уже успели переделать спешные дела, а неспешные в который раз отложить на потом, и многие позволили себе, наконец, такую роскошь – делать что хочется. Азельма вымыла полы в комнатах леди графини и леди Орсы – её обычная обязанность последнее время, и, захватив недошитую нижнюю сорочку леди Орсы, отправилась в кухню. Там собрались все, а повариха напекла пресных лепешек, и можно было посидеть, поговорить и послушать. Азельма устроилась у окна, ближе к свету, и принялась притачивать тонкое кружево к подолу сорочки. Валь, помощник конюха, расположился рядом, на маленький скамейке, почти у неё в ногах – ему тоже нужен был свет, потому что он шорничал, шил уздечку из новенькой дублёной кожи. Впрочем, Азельма последнее время часто замечала, что он норовит подвинуться к ней поближе. Может, и случайно…
– Тётушка Фина, а расскажи про фею, которая приходила сюда. В замок, к барону и баронессе, – вдруг попросила молоденькая горничная из недавно нанятых. – Ну пожалуйста! Она правда приходила, или это так, шутка?
Повариха шикнула на неё и посмотрела на Азельму, та лишь пожала плечами и кивнула. Ну, расскажут ещё раз эту историю – подумаешь! И она послушает. Всё равно и без неё расскажут, так какая разница?
– Ладно, – тётушка Фина вытерла руки льняным полотенцем и присела к столу. – Расскажу про фею. И правда, такое чудо не каждому дано увидеть. Было это почти восемнадцать лет назад. Я к тому времени уже два года служила в замке…
Случилось всё незадолго до Новогодья. Вот примерно как сейчас. Барон с гостями отправится на кабанью охоту, а баронесса наша осталась дома. Она тоже охотиться любила, и наездница была ловкая, но ей нужно было беречься, она ребенка ожидала. И вот, в сумерках уже, вся охота вернулась, но без барона! Потеряли его. Говорят – искали, в рог трубили, а он не отзывался! Пропал господин наш! А ведь зима, мороз! Надо поиск снаряжать, за колдуном уже срочно послали в Лисс. Не понадобилось. Вернулся барон, один, с баронессой заперся, о чем-то говорил. Это нам уже потом рассказали, что случилось. А вот что было… – она оглядела всех, словно чтобы убедиться, что слушают и верят.
Слушали. Многие уже не по первому разу. Некоторые даже рты раскрыли. Сказка ли, нет – а про чудесное послушать всегда есть охотники. Это ведь как самому к чуду прикоснуться, поверить, что и с тобой такое случиться может! Азельма вот просто шила, всем своем видом показывая, что её это мало трогает.
– Здесь в лесу есть ручей. Кто его ещё не знает, потом узнает непременно. Он не замерзает в самые лютые зимы. Я сама ещё пешком под стол ходила, когда впервые услышала про фею Горячего ручья. Думаете, он и правда горячий? Ничуть. Он холодный, как сердце ледяного демона! И где-то там живёт фея, хозяйка ручья, которую никогда и никто не видел воочию! А барону нашему она показалась, значит, фея эта! У барона конь куда-то ногой угодил, идти не мог, а тут ещё мороз и ночь, и решил он, что ему конец! А она вышла к нему из кустов, заговорила – дескать, и чего это тебя занесло сюда, неужели заблудился, охотник? Я откуда это всё знаю, – тётушка Фина снова оглядела своих слушателей и улыбнулась. – Это мне всё сам барон рассказал. Уже когда баронессы не было на свете. Он приходил, просил сделать ему кружечку глинтвейна, да такого, чтобы согревал получше, садился вот сюда, ближе к огню, – она показала туда, где теперь расположился кучер Алфер, – и говорил про ту фею. Он мог про неё часами говорить.
– Так понятно, головой подвинулся милорд, вот и… – подала голос старшая горничная, но глянула в сторону Азельмы и осеклась.
Азельма шила, не поднимая голову, но тоже прислушивалась, и даже улыбалась чему-то своему.
– Так, значит, вышла фея к милорду, – продолжала кухарка, – заговорила с ним ласково, стала спрашивать, что да как. А у того и сердце в пятки ушло! Ну посудите: ночь, лес, мороз крепчает, а тут женщина красивая, такая, что дух захватывает, и одета легко, в шёлковое платье, шубка распахнута, голова непокрыта, в дорогих сапожках с жемчугом, а сама по свежему снегу идет и следом не оставляет! Он, когда такое увидел, так сообразил, кто перед ним, тем более ручей рядом тёк, как раз за кустами. Он тогда поклонился, честь по чести назвался, стал просить помощи, коня вылечить и из леса дорогу указать. Фея подошла, ногу лошади погладила, так лошадь на глазах выздоровела, легко стала на все четыре ноги, загарцевала. Барон обрадовался, стал кланяться и благодарить. А фея, видно, в хорошем настроении была, так она заулыбалась и говорит: поезжай домой, легкой будет тебе дорога, а то жена беспокоится, а ей беспокойство ни к чему, она ведь дочку под сердцем носит! – она шумно перевела дух.