Сашенька не помнила, что такое Новый год с папой. Ей было всего два, когда он навсегда исчез и воспоминания о нем пугающе быстро стерлись. Она знала, что папа был, знала, что в садике у многих есть отцы, знала, что Аля очень любит папу и часто о нем говорит, но, как бы Сашенька ни старалась, она вспоминала только мутные фрагменты, которые с каждым днем все труднее вспоминались.
Сашенька не помнила, любила ли Аля когда-то Новый год. Когда старшая сестра со смехом раскрывала подарки, Саша думала, что этот волшебный праздник Аля любит тоже и тащила ее на улицу посмотреть фейеверки. Но когда Аля смотрела на разрывающиеся с грохотом разноцветные лучики, в ее глазах стояли слезы. Сашенька не знала, почему она плачет и никогда не пыталась узнать. Возможно, в ее глазик просто попала небольшая искорка салюта.
Аля помнила папу отчетливо и хорошо. Помнила его большие сильные руки, подбрасывающие ее в воздух, помнила его одеколон, с нотками хвои, помнила его вкусные блинчики на завтрак, которые мама так и не научилась готовить, помнила его смех, когда он катал ее на санках, помнила его потрескавшиеся от мороза руки, когда они вдвоем лепили снеговика, а мама, стоя в домашних тапочках на снегу, пыталась всунуть ему варежки. Аля помнила, как хорошо было писать письма Деду Морозу вдвоем. Как папа помогал выводить неизвестные тогда буквы, как, сидя у папы на коленях, она советовалась, что лучше попросить. Аля помнила, как спокойно было сидеть у папы на шее и видеть весь большой мир свысока. Аля помнила, как в новогоднюю ночь папа подхватывал девочку на руки и они вместе смотрели на разноцветные салюты. Сейчас каждый раз, когда Аля слышит грохот фейеверка, ее маленькое сердце также разбивается на тысячу маленьких искорок.
Аля помнила, как сильно злилась, когда он больше не пришел. Когда не приехал на день рождения, когда не приехал на Рождество. Постепенно злость исчезла, оставив место только тянущей боли.
– Так, – произнесла мама, убирая со стола тарелки – уже темнеет и нам всем пора спать, иначе мы обязательно пропустим новогоднюю ночь. Я разбужу вас в десять, и вы поможете мне накрыть на стол.
– Ну вот, а я так надеялась, что в этом году мы спать не пойдем. – пробурчала Аля, вставая из-за стола.
–Ой, как здорово, – захлопала в ладоши Сашенька, – я люблю спать. – и она убежала в детскую, довольная и счастливая.
* * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * *
Сашенька видела уже третий сон. На соседней кровати тихонько сопела Аля. Часы пробили девять. Спать оставалось недолго и начнется самое настоящее новогоднее чудо. Будут подарки, будет светиться елка, будет хорошо и весело.
В доме было тихо. Дверь в спальню мамы была плотно закрыта, оттуда не доносилось ни звука. Ничто не нарушало сонную тишину дома, как вдруг.
–Кхе, кхе, – раздался чей-то тихий кашель. – Ну и ну, думал, всю жизнь так и проваляюсь игрушкой. – из-под объятий Сашеньки вылез небольшой, коричневый, плюшевый мишка и забавно крутил головой и разминал ножки.
–Эй, – мишка надвис над лицом Сашеньки и слегка стукнул ее по носу маленькой лапкой,– спишь что ли?
Сашенька что-то сонно пробормотала и открыла глаза. На нее уставились две пуговицы. Девочка непонимающе смотрела на стоявшую перед ней живую игрушку.
–Мне это снится? – зевнув, спросила Сашенька, собираясь повернуться на левый бок, как вдруг плюшевый мишка стянул с нее одеяло. Такой маленький, а такой сильный.
–Нет, не снится. Ну что же ты такая непонятливая. Пойдем играть! – воодушевленно пробормотала игрушка, сделав забавный пируэт.
–Ты живой! – охнула Сашенька и вскочила с кровати. Раздалась бормотание. Это Аля перевернулась на другой бок. Младшая сестра прислушалась и облегченно вздохнула. Никто не проснулся.
–Конечно живой, а ты что думала. – Мишка спрыгнул с кровати и ринулся к двери. Сашенька, не раздумывая, бросилась за ним. Плюшевый мишка побежал в гостиную и остановился возле красивой, большой, искусственной елки. С восторгом он осматривал красавицу, а потом подбежал и укусил одну иголочку.
–Тьфу, тьфу, тьфу, – стал плеваться плюшевый мишка, – она что, искусственная?
–Ну да, – проговорила девочка, усаживаясь рядом на колени, – настоящую жалко, пусть растет. А почему ты живой?
–Как почему? – искренне удивился мишка, пытаясь достать до другой иголочки, в надежде, что та будет настоящей, – ты же в меня поверила.