— Пошло по пизде, — грубо продолжил Баки. — Этот Старк как ребенок: хочу вон тот большой кубик, а то, что на нем стоит вся пирамида — пофигу метель.
— Баки, — привычно сказал Стив. — Следи за языком.
Баки пожал плечами, о Старке у него было свое мнение, явно не совпадающее со стивовым.
— Хотел бы я посмотреть, что бы у тебя выросло из такого, как мелкий Старк, — сказал Баки.
— Не хоти — сбудется, — предупредил Эшу.
— Типун тебе на язык! — возмутился Баки.
— Кишка у тебя тонка меня проклясть, — фыркнул Эшу. — Но вернемся к делу. Вы в курсе, что после того как ваш поэк был открыт, время в нем сильно замедлилось относительно прочего времени Земель?
— Да я догадался, еще когда ты сказал, что для тебя сорок лет прошло, — ответил Баки. — И что?
— ГИДРу я проклял, — невпопад ответил Эшу. — Они превратили себя в такой конгломерат, что было легче легкого. Все как один, один как все… Но дело не в них. Были такие же до ГИДРы, будут такие же после. И тут у меня дело к вам.
— Рассказывай уже, — попросил Стив. — Мы уже достаточно помариновались в ожидании. И, кажется мне, дело твое нам не понравится. Я прав?
— Понравится или нет — это вам решать. Итак, начну с начала. Чуть больше тысячи лет назад по времени Мидгарда туда пришла сущность. Ничего особенного, рыбий пастух. Гонял рыбьи косяки в Атлантике, играл с дельфинами. Совсем молоденькая сущность, считай, подросток, вырвавшийся в самостоятельную жизнь. Люди приносили ему жертвы — первую рыбу из улова, съедобные водоросли, моллюсков. Он подгонял им рыбьи стаи. Научился питаться человеческой верой. А те, кто питаются верой — те уже боги.
— Дальше! — мгновенно напрягся Стив.
— Дальше… Дальше йотуны во главе с моим настоящим отцом решили захватить Мидгард. У них была Шкатулка Древних Зим — артефакт, вызывающий резкое падение температуры. Начался малый ледниковый период. Рыба ушла от берегов, люди голодали. И тогда они начали приносить рыбьему пастуху человеческие жертвы. Надо сказать, Стивен, что для сущностей вроде него человеческая жертва — что-то вроде наркотика. Подсаживаются моментально, впрок не идет, но и отказаться практически невозможно. Первую жертву, я думаю, он принял случайно или из любопытства. А потом так и пошло. Óдин изгнал йотунов, ледниковый период закончился, а обычай приносить в жертву людей — остался. Как это выглядело тогда, я не знаю, да это и неважно. Важно, что ГИДРа приносила жертвы том же божеству. Каждый убитый гидровец, каждый убитый по приказу ГИДРы — жертва. Человеческая жертва. Понимаешь?
— Все, кого я убил, — побелевшими губами выговорил Баки, — жертвы этому богу?
— И это божество теперь там, в Мидгарде, без привычного ему наркотика, в ломке? — Стив нехорошо сощурился. Так и знал, что во всем виноват Асгард! Не Локи, так Óдин! — Что мы должны сделать? Ну раз ты к нам пришел, значит, мы можем, так?
— И все гидровцы, которых убил Стивен, тоже, — кивнул Эшу Барнсу. — Óдин закрыл поэк, потому что решил, что выгнал рыбьего пастуха. Óдин был против человеческих жертв, но это не помогло. Пастух остался, просто затаился. На дне океана — почему бы и нет? Он уснул, и Хеймдаль его не увидел. А Óдин повредился в уме. Все асы владеют магией, но после закрытия поэка Тора отчего-то учили только воинским искусствам. Óдин начал впадать в спячку. Ослабел умом. Додумался до того, чтобы сложить полномочия — только в цари он прочил Тора. А Тору тогда на человеческие мерки было лет восемнадцать. Как и мне. Да я и сейчас ненамного старше. Может, вдвоем мы с Тором и составили бы приличного правителя — он как сила, я как разум. Только нам тесно было в одном мире. Ты, Стивен, знаешь, почему.
— Почему ты пришел к нам, Эшу? — спросил Баки. — Что можем сделать мы?
Стив презрительно скривился. Тор… аж сплюнуть захотелось, но воспитание не позволило.
— Снова за оружие? — спросил Стив. — Возвращаться и искать это существо? Как?
— Погоди, Стивен, — покачал головой Эшу. — Погоди. Помни — в Мидгарде сейчас день идет за здешний месяц. У тебя есть время. Вы с Баки были рождены в Мидгард именно для того, чтобы разобраться с рыбьим пастухом. Но «разобраться» — не значит «убить». Его смерть принесет больше бед, чем его существование. Весь яд, которым он напитался, выплеснется в океан. Все смерти, вся боль, весь ужас. — Эшу допил воду. — Ты ведь художник, верно? Ты художник с Даром. А Баки — тот-кто-стоит-на-грани, тот, у кого Гермес за спиной. Проводник. Когда вы разовьете свои таланты, когда ты, Стивен, найдешь способ избавиться от своего проклятия, вы сможете что-то сделать. Не сегодня и не завтра, не в этом году, возможно, даже не в будущем. Но это — ваша задача. Решив ее, вы отдадите Мидгарду все долги.
Рядом грязно выругался Баки, а Стив даже не подумал его одернуть.
— Эшу, погоди, — Стив поднял руку. — Ты предлагаешь мне… стереть его? Перерисовать? Но как? Где? Я только и могу, что картинки на чашке менять, да ухо кошке исправил. И то потом лежал полдня. Эшу, оно точно спит? А если проснется?
Стиву стало страшно. Древний бог — это не ГИДРа, где все его противники так или иначе, но люди.
— Ты сможешь, — сказал Эшу. — Я думаю, ты просто исправишь его искажения. Сделаешь его таким, каким он был изначально. Чистым и свободным пастухом рыбьих стад, не искаженным человеческой верой. Он спит сейчас — нажрался дряни. Будет спать еще долго, не меньше поколения. Лет двадцать по человеческим меркам. Пусть спит.
— А я? — напряженно спросил Баки.
— Ты сможешь отвести Стива туда, где пастух спит. И охранять его в процессе.
— Так, а двадцать лет по-нашему или по-мидгардски? И, Эшу, как я могу его исправить, если я не знаю, как он выглядит и каким он был? Это у кошки ухо просто устроено, а кошек вокруг множество… — Стив посмотрел на Баки, проговорил, переводя на родной язык слова выученной песни. — «Я здесь стою, я за твоей спиной», так что ли, да?
От попытки разрядить обстановку Стиву стало еще неуютнее. Так вот для чего ему Дар, прав Сефирот, да и сам Стив так же думал: у всего есть своя цель. И с тем, что Баки снова будет рисковать собой, придется смириться, одного Стива он точно никуда не отпустит.
— Никогда не думал, что буду богов рисовать. Никогда не пробовал.
— Двадцать мидгадрских лет, Стивен. Его можно будет поднять и раньше. Соображает он все равно плохо, — усмехнулся Эшу. — А выглядит он… как Ктулху. Как очень побитый жизнью Ктулху. Думаешь, кого видел Лавкрафт?
Стив нервно хихикнул. «Пиратов Карибского моря» они с Алькой уже посмотрели.
— Ты сказал, что я проклят. Что со мной?
Баки придвинулся к нему и обнял за плечи.
— Насколько я смог увидеть и узнать, — начал Эшу, — тебя переехало колесницей Гекаты. Не в этой жизни. Может, вышел неудачно ночью на перекресток. Это сильно ограничивает твои возможности. Как с этим справиться, тебе придется выяснять самому. Нужна искупительная жертва, но я не представляю, какая. Никогда не имел дела с Гекатой.
Стив молчал, обдумывая услышанное.
— Богиня лунного света, ведьм, преисподней. Ядовитыми растениями ведала. Ей собак в жертву приносили. Но не буду же я собак резать по углам!
Стива потряхивало от таких новостей. Пришел, называется, в гости, поговорили. Мало того, что снова вперед на амбразуру, это хоть привычное и спасать людей надо, а что делать с богиней…
— И, вообще, у меня туго с женщинами, — заявил Стив и уткнулся взглядом в землю.
— Потому и туго, — объяснил Эшу. — Ты не беспокойся. Кровавую жертву Гекате имеют право приносить только женщины. Собак резать не придется.
— Ну хоть тут проще.
— То есть, — прищурился Баки, — если Стив отдаст свой долг богине, то я в итоге и на его свадьбе смогу погулять?
— Баки, будь серьезнее! — взмолился Стив. — Не собираюсь я жениться!
— Я еще поймаю тебя на слове! — пообещал Баки.
The End.
15.01.2017—1.03.2017