— А я так надеялся на тихую семейную жизнь, — хихикнул Стив. — Не выйдет, да? А кто еще?
— А ты не шуми, — рассмеялась Туу-Тикки. — Тая целительница. Бран — у него все растет. Повзрослеет — сможет и сухое полено прорастить. Денис с огнем работает. Теперь вот ты.
— Теперь я, — Стив подобрал с земли скетчбук, вздохнул. — Дашь мне чашку, которую не жалко?
— У меня таких целая полка, — Туу-Тикки взяла Стива под локоть и повела к заднему входу. — Знаешь, чашки же модно дарить. Недорого, практично, нейтрально. У меня их штук двадцать.
На кухне она открыла шкафчик и показала самую верхнюю полку.
— Бери любую. Делай с ними что хочешь, хоть вовсе аннигилируй.
Стив выбрал толстостенную чашку с розой, нарисованной крупными мазками, в черной обводке. Интересно, если нарисовать вместо нее птичку, рисунок проявится?
Он набросал чашку, потом розу на ней. Прорисовал тени. Растушевал их. А потом взял ластик и принялся аккуратно стирать розу. Сдул с листа катышки ластика и посмотрел на чашку. На белом фаянсе не было никакой розы!
Стив глубоко вздохнул. Положил карандаш на стол, размял пальцы. А потом принялся рисовать на чашке пингвина. Толстого смешного пингвина-адельку. Растопыренные крылья, повернутая голова и светлый глаз, смотрящий на зрителя. Снег под перепончатыми лапами.
Стив посмотрел на кружку.
— Есть, — потрясенно выдохнул он. — Есть пингвин!
На чашке топорщила глаз яркая черно-белая аделька.
========== Глава 49 ==========
Стив сидел за столом перед выключенным монитором и, подперев рукой голову, рассматривал рисунки. Пингвин, смешной встопорщенный лис и пчела на его носу, кораблик у причала… Все это появилось по его воле на чашках Туу-Тикки вместо всевозможных цветов. Одну чашку он стер полностью, нарисовал заново, и она стояла перед ним снова. Поразительно. И страшно. Зачем этот Дар ему? Какая цель за всем этим? Ведь не могут быть такие вещи даны просто так.
И есть ли связь с его Даром и тем, что он посвящен Аполлону — покровителю искусств? Как узнать?
В дверь постучались, и она тут же открылась.
— О чем размышляешь? — спросил Баки.
— Это проще показать, — Стив поманил Баки к себе. — Смотри.
Он положил перед собой значок с силуэтами кошки и собаки, им с Баки дали такие в приюте, когда они забирали котов. Быстро изобразил его, стер силуэты, нарисовал снова.
— Вот. Над этим. — И поднял взгляд на Баки.
Баки присел на край стола. Потрогал значок, на котором собака и кошка поменялась местами.
— Родителям говорил? — спросил он.
— Да, первым делом я стер цветок в саду. Рисовал-рисовал и… Там Туу-Тикки работала, я ее позвал. Говорит, что я — маг. И что это здорово.
— Маааааг… — протянул Баки. — И правда здорово. Я всегда считал, что ты рисуешь не просто так. Что это больше чем просто почеркушки.
— Теперь это еще и ответственность, Бак. А если бы я рисовал не цветок, а кота? И стер бы Басту или Акури? Я ж и тебя рисовал, — Стив достал другой скетчбук, открыл на нужной странице. — Это из последнего, ты недавно плазму смотрел. И в студии есть картина.
— Туу-Тикки наверняка сказала тебе что-нибудь полезное. Так?
— Да, эксперименты с неживым. Я рисунки на чашках менял. И поосторожнее с живыми объектами. Говорит, что выдуманные персонажи — можно. А вот если я буду по памяти рисовать какого-нибудь бородатого дедушку и изменю его? — Стив перелистнул пару страниц, показывая портрет. — Мне теперь надо выкинуть все ластики. И проверить, будет ли эффект, если использовать белила. А если не получится управлять этим всем?
— У тебя получится, — уверенно сказал Баки. — Ты же научился управлять изменившимся телом? И сейчас продолжаешь учиться — динозаврики и шарики. Научишься справляться и с этим. А бородатый дедушка… Ну, будет без бороды. Или знаешь что? Когда наэксприментируешься на неживом, попробуй на растениях или на котах. Вдруг у тебя получится зарисовать Юми драное ухо?
— Или Барону здоровую лапу. Ага, вот сотру я коту больной хвост, а пока буду рисовать новый, он кровью истечет, — Стив мрачно смотрел на свои руки. — Если я когда-нибудь попробую на живом, то только под контролем кого-то, кто понимает, что и как будет происходить.
Стив встал, прошелся по комнате. Он нервничал. Исправлять больное и покалеченое. Да…
— Я не Христос, чтобы исцелять, — выпалил вдруг Стив. — Получается, я так мог бы и тебе… руку… Если бы я тогда умел…
Стив остановился посреди комнаты. Слишком много сослагательного наклонения. Слишком этого много.
— Тогда — ты не умел, — твердо сказал Баки. — И, если бы мы не оказались здесь, если бы тебя не приняли в семью, возможно, никогда бы и не научился. Так бы и продолжал драться и убивать. Экспериментируй на насекомых. Купи в зоомагазине мышей, их продают на корм змеям. Но только не переживай из-за этого. И перестань бояться. Стив, ты же никогда не умел бояться!
— Но зачем мне этот Дар, Баки? Не просто же так, — Стив сел на кровать. — Мне некомфортно с этим новым умением. Слишком много соблазнов начать «причинять добро», — Стив пальцами изобразил кавычки. — И мне еще поэтому стремно.
— Ты всегда умел противостоять соблазнам, — Баки сел рядом со Стивом и обнял его. — Я в тебя верю.
— Но, если я вдруг зарвусь, дай мне в морду! — потребовал, улыбаясь, Стив. — Я в тебя верю!
Он обнял Баки, его присутствие успокаивало и вселяло уверенность.
— Ты так спокойно это принял, — сказал Стив. — Как будто так и нужно.
— Я всегда знал, что ты создан для большего, чем реклама и карикатуры, — объяснил Баки. — И совсем не для того, чтобы тупо бить морды.
— Но в итоге я умею только драться и немного рисовать. И раз можно без опаски рисовать только вымышленных героев, буду рисовать яутов. Я, кстати, закончил ту картину… Проснулся и закончил. Идем смотреть?
— О! — Тут же воодушевился Баки. — Яуты! Идем!
В студии Стив снял с мольберта кусок ткани.
— Вот. Больше всего я намучался с леской, даже цвет крови было проще сделать. И вот еще одна.
Картина с поединком заняла место на табурете.
— Ох… — выдохнул Баки. — Это… это невероятно, Стив!
Он подошел ближе, провел ладонью над холстом, не касаясь.
— Такое чувство, что я могу провалиться туда… — медленно произнес он. — И… там холодно. Я чувствую, как там холодно.
— Мне самому зябко было, пока рисовал, — признался Стив. — И радостно, что успел, успел же! И страшно, что оно вот все сейчас рухнет раньше, чем получится выбраться.
Баки прилип к холсту, изучая детали.
— Стив, ты должен это сфотографировать и выложить, — безапелляционно заявил он. — Просто обязан.
— Я для тебя писал, не думал выкладывать, — Стив пожал плечами. — Надо будет узнать у Туу-Тикки, можно ли взять ее камеру.
Стив еще раз осмотрел картину. Возможно, позже ему будет казаться, что можно бы исправить вот тут и вот здесь, но пока что он был доволен своей работой.
Баки тем временем повернулся ко второй законченной картине и рассматривал ее долго.
— В тексте этого нет, — заметил он. — Но в такой финал жизни яутжа я верю.
— Это и не по тексту. Я нарисовал сначала морду, рану, ну чтоб попробовать, как рисовать кровь. А оно вот получилось… Старая кровь слаба, молодая берет верх, как оно часто и бывает. Они интересные, эти хищники, вроде бы и кровожадные твари, которым лишь бы трофей покруче, но при этом вон как Сайнжа обдурил с покупкой «Фелиции» и наймом экипажа. И Цвейха — ученый, а не просто рядовой охотник.
— О да, — согласился Баки. — Цвейха отдельно прекрасен! И это их «взаимоодолжение»!
Баки обнял Стива, стиснул его.
— Мой брат — крутой художник, — объявил он. — И я хочу, чтобы весь мир знал об этом.
Кошка Баста сидела на подоконнике и грелась в лучах солнца. Невыспавшийся Стив, зевая, заканчивал резать салат и думал, какой чай заварить. Ему очень нравился черный с апельсиновыми корочками, хотелось добавить к ним мяту, но можно ли так делать, он не знал.