— О чем задумался? — спросил Грен, вошедший на кухню.
Он выглядел одновременно сонным и взбудораженным, и крутил на запястье широкий черный кожаный браслет.
— О том, можно ли к чаю с апельсиновой корочкой добавить мяту, — честно признался Стив. — Я не проснулся еще, не спал полночи, рисовал.
— Апельсин с мятой — это интересно, — сказал Грен. — Попробуй. Хуже не будет.
Он налил себе кофе, выпил и принялся готовить себе кашу.
— Иногда хочется овсянки с медом и изюмом, — объяснил Грен. — Баки еще спит?
Стив отставил салатницу в сторону.
— Да. Он всегда любил поспать, когда была возможность — засыпал. Я заглядывал к себе — спит. И коты с ним.
— Котам не пора покупать еду? Будем заказывать или съездить с вами в магазин?
— В магазин, — решил Стив. — Баки хотел еще игрушек котам посмотреть, а мне еще нужно будет купить кое-что из красок. Хочу сам в руках покрутить, а не наугад брать.
— Составьте список и съездим. Только не сегодня. Сегодня мы с Туу-Тикки вне доступа большую часть дня. Да, а что с кошачьими лекарствами? Все есть или что-то заканчивается?
Стив кивнул.
— Хорошо, я скажу Баки, чтоб вас не беспокоил, если что-то понадобится вдруг. Лекарства есть, но дней через десять надо будет ехать с Бароном на осмотр, я запишусь сегодня. Грен, вы обрабатываете животных от клещей?
— Надеваем ошейники и капаем на холку в начале сезона, — ответил Грен. — Мы уже всех обработали, хотя в наших краях клещи для животных не опасны. Они переносят пироплазмоз севернее, там есть виды зимующих клещей. У нас-то полноценной зимы нет. Но Тая настаивает.
— А когда вы обработали? Я думал об этом, что надо, хотел спросить, но… Я, наверное, линял тогда?
— Вы оба линяли, — кивнул Грен. — Как продвигаются твои упражнения на мелкую моторику?
— Спасибо, — поблагодарил Стив. — Мне правда было не до котов.
Он поставил на стол салат, свои любимые орехи и мед. Достал заварку для чая.
— Упражнения — хорошо. Почти не роняю животных, а из шариков недавно сделал такую шикарную ажурную штуку, что даже расстроился, когда она рассыпалась. Если бы не духи, я потом шарики эти собирал бы о-очень долго.
— Скоро можно будет приступить к вязанию? — спросил Грен. — К вышиванию? Я не шучу, Стив, эти занятия роскошно развивают мелкую моторику. Спицы, крючок. Вышивку можно начать с шерстяной нити.
—Эммм, вязание? Вышивка? Мне не говорили, не знаю.
Нахмурившись, Стив сел на стул. С одной стороны, резон в словах Грена был, но это же все женские занятия! А он, Стив, — мужчина. Делать настолько женские вещи Стив не хотел, но тогда терапия пойдет насмарку, а этого он допустить не мог.
Перед глазами упорно стояли видения голубых и розовых пинеток и шапочки с помпоном…
Роджерс тихонько вздохнул, надеясь, что бисероплетение ему не предложат.
— Стив, — Грен встал рядом, положил руку ему на плечо. — Вязание изначально было мужским делом. Рыбаки и рыцари. Ювелирное дело, которое требует выверенной мелкой моторики, до недавнего времени тоже было чисто мужской профессией.
— А рыцари тут причем? — удивился Стив. — Грен, это воспитание, а я со спицами в руках только женщин и видел, а вышивку — только в витринах магазинов. Сам я только и могу, что пуговицу на штаны пришить, да заплатку поставить, и то не верх аккуратности.
— Средневековые рыцари сидели в своих замках и вязали поддоспешники, — объяснил Грен. — Рыбаки в шторм вязали себе свитера. Все эти чудесные араны и все такое придумали и сделали мужчины.
— Тогда это считалось нормальным, — Стив посмотрел на Грена. — В Бруклине никто не стал бы особо разбираться, рыцарь ты или рыбак. Ты не имел права выделяться. И вообще, куда мне с такими лапищами вышивать? Топор да лопата — самое то.
Грен ласково взял крупные ладони Стива в свои и легонько сжал.
— Стив, что с тобой? Твои руки — это руки художника.
— Прости, накрыло что-то, — Стив сжал чужие ладони в ответ и убрал руки. — Я вчера картину закончил, Баки нравится, говорит выложить в сеть. А я не знаю, куда дальше двигаться. Мне нравится рисовать фанарт к этому тексту, но этого мало. Нужно еще что-то, а чтобы понять — надо время. — Стив склонил голову набок, утащил орешек из плошки. — И да, мне понадобится пара дней, чтобы привыкнуть к мысли о вязании.
— Нужны новые впечатления, — предположил Грен. — Новые эмоции. Кстати, скоро Остара — будем праздновать с заката до рассвета.
— А о чем этот праздник?
— О приходе весны, о том, что зима ушла совсем. О наступлении Светлого времени.
— Наши семейные праздники — я так мало об этом знаю, еще один пробел в образовании. Что потребуется от нас с Баки?
— Не есть с заката. Бодрствовать до рассвета. Танцевать с нами обрядовые танцы. Еще жертвы — молоко, вино, мед. Ничего особенного. Про Бельтайн спроси Дениса, мы с Туу-Тикки его празднуем отдельно. На Венец Лета — прыгать через костер на берегу, купаться в море. На Ламмас — ничего, это Ночь Зверя. На Джер — сбор урожая. На Самайн — ходить осторожно, это время стертых границ. На Йоль — пост, и еще наряжать елку. На Имболк — домашние дела. Будем рассказывать друг другу сказки, помнишь, как в этом году?
— Помню, — Стив улыбнулся. — Не есть и не спать — с этим мы справимся.
Странные новые праздники. Интересные и необычные. Стив переживал сначала, что христианские праздники здесь не отмечают, но потом поразмыслив, понял, что после разморозки еще ни разу не был в церкви. И не тянуло, просто он продолжал цепляться за знакомые вещи.
Но старые вещи стали по-настоящему старыми и, пожалуй, бесполезными. Даже бессмысленными. А, если подумать, Колесо Года старше христианства. Можно сказать, возвращение к истокам.
========== Глава 50 ==========
Баки не хотелось ничем заниматься. Не то чтобы ему было скучно, но он прочитал первые три книги «От звезды до звезды» и переваривал впечатления. Баки очень не хватало иллюстраций к самым горячим сценам — троица в лофте в самом конце, и еще как жаки спасал Йонге, но с этим приходилось просто смириться. Если вторую картину он еще мог ожидать от Стива, то первую — не при каком раскладе. Баки и представлять не хотел, что может нарисовать на эту тему идейный девственник Стив Роджерс.
Он побродил по второму этажу, прикинул, не подняться ли на чердак и не полистать ли комиксы, но остановился у двери во вторую спальню Грена и Туу-Тикки. Зачем им две спальни, если они все равно спят вместе? Однако из-за двери донесся такой блаженный хрипловатый стон, что у Баки все волоски на теле встали дыбом. Никто с нормальным слухом ничего бы и не расслышал, но Баки все еще оставался суперсолдатом.
За этой дверью трахались. Не занимались любовью, а именно трахались. Баки постоял, прислушиваясь. Стонал Грен. И ему явно было очень и очень хорошо. Что-то произнесла Туу-Тикки, Грен ответил, но Баки не разобрал слов.
Он почувствовал, как горят уши. Подслушивать, как трахаются родители, пусть и приемные, было стыдно. Но… почему здесь?
Из щели под дверью тянуло запахами секса, смазки с сандаловой отдушкой, почему-то — выделанной кожи. Очень слабо — благовониями. Жгли не сегодня. И не вчера.
В памяти вдруг всплыл рождественский подарок для Грена. Ошейник и браслеты. Вспомнился широкий кожаный браслет, который Грен надевал время от времени.
Баки прикусил себя за костяшку пальца. Кажется, он начинал понимать. И на всякий случай отошел подальше.
Что такое БДСМ, Баки знал. Приходилось сталкиваться — не ему, Зимнему Солдату. Была одна ликвидация цели, причем ее нужно было произвести именно в тот момент, когда цель занималась сексом. Баки помнил глухой капюшон, браслеты и ошейник, распятое на специальном станке тело. Цель он ликвидировал, а командир группы прикрытия зачем-то долго рассуждал по пути на базу, что люди в таком находят. Зимний запомнил. И Баки запомнил.
Значит, Грен и Туу-Тикки практикуют БДСМ. Время от времени. А браслет Грена — это, наверное, их тайный знак. Вряд ли они используют боль — для эмпатов это было бы странно. Что-то еще. Ограничение подвижности, например. И… Баки почувствовал, что у него горят не только уши, но и щеки. Он представил, как Туу-Тикки овладевает Греном. Вставляет ему. И он блаженно и хрипло стонет.