Мы следовали за ним через парк к дому. Вел он нас прямо по траве, чтобы наши шаги не были слышны.
В это время ветер разогнал тучи на небе и показалась луна.
— Поспешим, — сказал Том, — пока нас не осветил свет луны.
Казалось, что он все еще боится, что за нами следят.
Гендон первый проскользнул мимо мраморного паркового фонтана на каменную лестницу, ведущую на огромную, поддерживаемую колоннами, террасу.
— Милости просим в мой дом! — сказал он, когда мы достигли террасы.
— «Дом» — скромное название для этого дворцового строения, милый Гендон, — в восхищении заметил я.
— По сравнению с дворцом Тзин-Фу-Пейя мое владение ровно ничего! — прозвучало в ответ. — Впрочем я с намерением пошел через террасу. Прислуга спит во флигеле, рядом с парадным входом. Поэтому здесь нас трудно услышать!
— Вы не уверены в своих слугах? — справился Том.
— Подозрение было всегда моей слабой стороной, милый Черк, — ответил Гендон. — Во всяком случае я в этом никогда не был разочарован. Туземные слуги — люди, которым нельзя взглянуть в глубину сердца. Но пойдемте в мой… Кабинет — хотел сказать Честер Гендон, но он не выговорил этого слова. И только теперь мы все заметили, что одна из дверей террасы была настежь открыта.
— Вы всегда так беспечны? — осведомился. Том.
— Вы должны были меня лучше знать, — взволнованно выговорил Гендон. — Эти двери в мое отсутствие должны быть всегда закрыты. К черту, кто осмелился проникнуть сюда!
Действительно Гендон стоял в недоумении и все еще смотрел на открытую дверь, теперь всю освещенную луной.
Кабинет был погружен в темноту. До нас донесся едва уловимый приглушенный стон человека.
— Что это такое? — взволнованно пробормотал Гендон.
— Мои предчувствия! — испуганно воскликнул Георг Мелвилле. — Гендон, посмотрите же в чем дело?
И в этот же момент зажегся фонарь Тома Черка. Яркий сноп света скользнул по большой комнате, обставленной стальной мебелью. Честер Гендон бросился к двери и зажег электрический свет. Теперь он стоял как-будто прикованный к одному месту. Мы могли ясно видеть его лицо и заметили как он побледнел.
— Мелвилле, останьтесь на террасе! — услышали мы его голос.
Том и я следовали по его пятам.
— Стронг, закройте ставни! — взволнованно крикнул мне Том.
Вот, что произошло:
Я хотел оттиснуть Георга Мелвилле в сторону, но старый господин оттолкнул меня и прошел в комнату. И в тот же момент мы услышали его ужасный крик.
— Роберт, Боже, Роберт. Это мой сын. Я сошел с ума. Ведь не может быть, что это он, он же вчера уехал в Англию.
— Возьмите себя в руки, милый Мелвилле. Ваш сын жив, хотя он и ранен. — Том бросился к старику и усадил его в кресло.
Только теперь я смог рассмотреть сгорбленную фигуру молодого человека в кресле, сидящего спиной к двери террасы.
Конечно картина, представившаяся перед нами, была ужасающая.
Как я уже заметил, свой кабинет Честер Гендон обставил стальной мебелью. Только сидения и спинки кресел были обтянуты плотным материалом. В материале кресла, в котором сидел Роберт Мелвилле, по рукоятку торчал малайский нож, одно из страшных оружий, которое редко не попадает в цель. Нож был брошен с ужасной силой. Он разрезал материал и наверняка глубоко врезался в спину Роберта Мелвилле.
— Как это могло случиться? — стонал старый Мелвилле вне себя.
— Ваш сын должен был незадолго до отхода сойти с парохода, — сказал Том, — ведь Мабель Гаре в действительности тоже не уехала в Англию.
Между тем Честер Гендон снял телефонную трубку и вызывал врача.
Осмотр показал, что Роберт Мелвилле в момент бросания ножа за его спиной в кресле наклонился вперед, т. к. только теперь мы увидели, что между спинкой кресла и его спиной было пустое пространство. Значит кинжал все же проник в его тело не так глубоко, как мы предположили в первый момент.
Раненый был без сознания. Нападение было совершено всего за несколько минут до нашего прибытия. На полу рядом с креслом лежала еще дымящаяся наполовину выкуренная сигарета, выскользнувшая из рук несчастного.
— Мистер Черк, в каком состоянии мой сын? — стонал Мелвилле вне себя.
— Я надеюсь, что он останется живым, если нет опасного внутреннего кровоизлияния, милый друг, — ответил Том. — Пульс в хорошем состоянии. Будем надеяться, что я останусь прав.
— Гендон, знали ли вы, что Роберт не уехал? — спросил Мелвилле вне себя.
— Нет. О всей этой истории я услышал впервые от вас по телефону, — прозвучало в ответ. — Но я надеюсь, так же как и Черк, что ваш сын вскоре сам даст нам нужные объяснения.