- Наши мысли совпадают, и мне очень жаль, но в поисках гостя помочь не смогу. В городе действуй сам.
- Уже действую. Полетон предупреждён о возможности появления нежелательных людей. Думаю, он справится и найдёт того, кого нужно, а если понадобится моя помощь – всегда, пожалуйста, я сделаю всё возможное.
- Очень хорошо. Теперь – о тебе. Ты сейчас должен находиться ближе к мальчику. Поживешь пока во дворце, думаю, царь будет только рад. Как можно чаще общайся с малышом, выноси его в сад, к озеру, на луг, пусть Солин знакомится с природой и наполняется её могуществом. Береги его, будто собственное дитя. Да, вот ещё что, через пять дней на сверкающей поляне соберутся чародеи, приходи обязательно. Совместно решим о дальнейших действиях, за одно, повидаешься с братьями по ордену.
- Спасибо за приглашение.
- Мурадок, ты же прекрасно знаешь, что для тебя не нужно ни какого приглашения, я просто сообщила, куда и когда приходить. – С этими словами, Талетайя превратилась в юркую белочку, прыгнула на ствол дерева и скрылась в густой кроне. Мурадок никогда не мог предугадать, в каком виде Талетайя покинет место встречи, его это немного веселило.
Немного посидев в тени лесного великана, старец стал собираться. В пещере взял посох, перекинул дорожную сумку через плечё, попрощался с радушным мишкой и отправился в путь. По дороге его нагнал быстрый молодой олень. Он преградил магу дорогу и лег у самых ног. Мурадок влез на спину зверю, и олень направил свой лёгкий бег в сторону Дакарана.
ГЛАВА 7
Ежедневно, с самого рассвета, Ольтрек принимался за выполнение, поставленной, задачи. Каждый раз он применял различные хитрости, чтобы покинуть «Серебряный гвоздь» незамеченным. Всё время оставаться в тени – занятие не из легких, но, не зря, он один из лучших в клане. Не раз он докладывал об успешном выполнении порученного задания.
Сейчас его путь лежал на городской рынок. Там всегда людно, и из обрывков фраз можно узнать многое. Рыночная площадь – место, живущее своими законами и порядками. Все кто приходил сюда невольно попадал под влияние эмоций, присущих только торговой братии. Иногда страсти накалялись до предела, тогда на помощь спешил городской патруль. Здесь всем находилось занятие по душе. Многочисленные покупатели толпились у прилавков, захаживали в лавчонки или просто слонялись торговыми рядами. Голос зазывал переплетался с возгласами торгующихся, и всё это тонуло в водовороте балаганной музыки и радостного смеха молодёжи, пришедшей поглазеть на товары, прокатиться на карусели или подшутить над скупыми лавочниками. Рынок походил на большое озеро, в которое стекались и вытекали живые реки.
- Чтобы вас настигла кара Всевышнего! Чтобы вы не увидели рождение своих детей! Люди, посмотрите, что натворили эти злодеи! – Донеслось до ушей Ольтрека. Через несколько шагов он стал свидетелем следующего; На пороге торговой лавки стоял довольно упитанный человек. От злости его лицо покрылось красными пятнами. Он гневно тряс кулаками и сыпал ругательства вслед убегающим и звонко смеющимся мальчишкам. Грузный ростовщик значительно уступал прытью мальчуганам и совершенно не помышлял броситься в погоню, ему только и оставалось, что разразиться проклятиями, которые до слёз веселили убегающих.
- Тебя чем-то обидели, добрый человек? – Как можно приветливее обратился Ольтрек к ростовщику.
От такого обращения толстяк растерялся. Его ни когда не называли добрым человеком. Он быстро заморгал и ответил плаксивым голосом:
- Ты прав незнакомец, пусть долгими будут твои годы, меня очень обидели. От этих оборванцев просто житья нет. Я всё время страдаю за доброе сердце.
- За какое добро ты несёшь страдания?
- В трудные минуты многие люди обращаются ко мне за помощью, и я не отворачиваюсь. С открытым сердцем даю деньги под залог, беру всего лишь треть от ссуженного, ну скажи мне, разве это не благородно, а они ещё издеваются.