- Где он сейчас?
- На озеро пошёл. Свежей рыбы захотелось.
- Может мне поговорить с ним, вдруг он со мной откровеннее будет.
- Сынок, ты же прекрасно знаешь, что все подробности отец расскажет только совету. Не впервой, всё-таки.
- Но я ведь тоже разведчик, возможно, как разведчик разведчику…
- В первую очередь ты его сын. Забыл? Сведения необходимые разведчикам поведает совет после разговора с отцом. Он же скажет тебе только то, что уже говорил мне.
- Да, мам, ты как всегда права.
- Да что же я стою, - всплеснула руками Рубика, - совсем тебя заговорила. Иди вымойся, потом поешь и отдыхать. Вижу, что устал. Успеем ещё наговориться.
День выдался тёплым, поэтому Гремпел мылся прямо во дворе, холодной водой из колодца. Когда, фыркая от удовольствия, он зашёл в дом, у матери, было, всё готово. На столе молодого разведчика ждали: суп из зайчатины, румяная куропатка, свежий душистый хлеб, аппетитные блинчики с ежевикой и приятно утоляющий жажду квас, настоянный на лесных ягодах.
- Как я мечтал о таком обеде. – Довольно проурчал Гремпел. – Мама, ты самый лучший на свете кулинар. Не слишком ты балуешь нас?
- А кого мне ещё баловать, как не вас? – Улыбнулась женщина. – Ты и отец – самое дорогое, что имею. Садись пока все тёплое, а то остынет.
Повторять Рубике не пришлось.
Утолив голод, Гремпел поблагодарил мать и отправился в кровать. Значительно приятнее спать на пуховой перине, чем на жухлой листве или примятой траве, однако сон не торопился.
- Мама, посиди со мной.
- Сейчас иду, сыночек.
Рубика присела на край постели и взяла подростка за руку тёплыми мягкими ладонями.
Гремпел, в тревожные минуты, всегда просил мать делать это.
Теплый взгляд светло-карих материнских глаз, её нежное прикосновение и спокойный, журчащий голос приносили успокоение каждый раз.
- Сынок, что тревожит тебя?
Подросток посмотрел в широкие глаза матери и с глубоким, полным печали, вздохом сказал:
- Мама, так не справедливо.
- Что не справедливо? – Удивилась мать такому началу.
- Посуди сама. Обычные люди живут совершенно по-другому, не так как мы. Они не прячутся, живут открыто, ходят, куда хотят и к кому хотят. Им совершенно не нужна туманная стена или ещё что-то. В городах устраивают большие праздники с песнями, танцами и угощением. Даже животные в прилегающих лесах живут веселее нас. Почему с нами всё по-другому, а? Почему мы должны скрываться за туманом, а путешествовать только в волчьей шкуре? Почему, даже в зверином обличие, можно общаться только с волками-одиночками или старыми лисами? Почему запрещено заводить друзей за пределами деревни? – Каждый вопрос наполнял взгляд мальчика грустью, а глаза матери – тревогой:
- Откуда ты знаешь о праздниках в городах?
- Это причина моей задержки, только папе не говори, а то он сильно рассердится. Я не хочу видеть его злым.
- Ты заходил в большой город? – Ужас засверкал во взгляде матери.
- Да, мама, я был в городе, мало того – в человеческом обличии.
От услышанного, пересохло горло.
- Не волнуйся так, - продолжал Гремпел, - я был очень осторожен. Знаешь, в изумрудном лесу я случайно подслушал разговор двух волчат. Они говорили о празднике в честь дня рождения царевича. Ещё говорили, что сама повелительница леса пойдёт поздравить мальчишку, а в городе будет много людей из других мест. Вот я и не удержался. Не бойся, в городе я был очень осмотрителен и не привлекал ни чьего внимания. Ходил, смотрел, танцевал немного, это так весело. Я так увлёкся, что день пролетел совершенно незаметно, но все мои похождения не помешали выполнить задание. На границе Изумрудного леса и Лазурных гор всё спокойно. Люди и звери спокойны и заняты своими делами. О нашем существовании и не подозревают. – Последняя фраза прозвучала совсем тихо и очень грустно. Мальчик закрыл глаза и прижался щекой к теплым материнским рукам.
- Сынок, ты же прекрасно знаешь, почему мы ведём такой образ жизни.
- Знаю, мам, знаю, однако это всего лишь рассказы. Даже самый старый, из наших, знает это только из рассказов своего дедушки. Нам внушают, что уйти пришлось из-за людей, будто они не понимали нас, боялись и ненавидели. Мама, скажи, ну за что нас бояться? Что мы такого сделали? В лесах обитают много зверей: и волки, и медведи, и много ещё кого, но им не приходиться так прятаться. Я могу понять людей, выгнавших колдунов в Дикие земли, они же много плохого сделали. А, мы? Нас, то, за что? – Сейчас Гремпел был простым обиженным подростком, а не смелым и уверенным в себе разведчиком.