- А я было надеялся, что к двадцати трем годам свою привычку дуться ты оставишь далеко позади, Элеонор.
Отвернувшись к окну машины, Элеонор закатила глаза. Она даже не обратила внимания на мягкие, укрытые снегом зимние деревья за стеклом, ей просто не хотелось, чтобы Он видел ее детскую выходку в ответ на свой упрёк. Она и так заработала себе с Ним проблемы. «С Ним» - ей и в голову не приходило подумать или произнести его имя вслух.
- Я не дуюсь Сэр, она оттягивала момент озвучивания его статуса настолько долго, насколько для нее это считалось безопасным, дуюсь я, когда Вы отправляете меня в постель без ужина. А Вы покидаете меня на целую неделю, бросая на попечение какого-то незнакомца. Поэтому сейчас я НЕ дуюсь.
Услышав его вздох, и даже почувствовав укол жалости, Элеонор поспешила взять себя в руки. Да, с ней было сложно, но с Ним было невозможно.
- Тогда как назвать твое поведение? спросил Он.
Ответ Элеонор звучал натянуто.
Праведное негодование.
- Праведное, значит... отозвался Он. Пойми, Дэниэл является незнакомцем лишь для тебя. напомнил Он ей, однако Элеонор продолжала бездумно пялиться в окно.
Дэниэл Она совсем ничего о нем не знала, даже его фамилии. Но судя по присланному лимузину, парень был неприлично богат. Такое расточительство казалось ей немного нелепым, хотя благодаря размеру автомобиля у нее было личное пространство, в котором она могла беспрепятственно предаваться своему чувству досады на протяжении всей поездки.
Дэниэл мой старый добрый друг, - продолжил Он, один из лучших. Я говорил тебе, что его жена погибла три года назад. С тех пор он ведет отшельнический образ жизни.
- То есть тот факт, что меня дарят ему в качестве секс-игрушки, поможет излечить его несчастное разбитое сердце? спросила она с вызовом. Должно быть, Вы чертовски высоко цените мои навыки в постели.
- Хоть они и достойны внимания, но я не думаю, что именно твое мастерство в постели окажется тем, что вернет Дэниэла к жизни. Я просто хочу, чтобы ты составляла ему компанию во время моего отсутствия. Независимо от того, возжелает он увидеть твои таланты в действии или нет.
- Значит, мне право голоса не предоставляется?
Элеонор замерла, услышав, как начала подниматься затемненная перегородка между салоном и зоной водителя, отделявшая их друг от друга. И совсем не удивилась, когда Он схватил ее под коленями и дернул на себя. Она приземлилась спиной на черную кожаную обивку заднего сиденья, его руки задрали на ней юбку и резко развели в стороны бедра. Быстро и грубо Он проник в нее двумя пальцами.
- Кому ты принадлежишь? требовательный голос с ноткой тихой угрозы.
Она с трудом заставила себя продолжать дышать, встретить взгляд его глаз серых и безжалостных как надвигающийся шторм.
- Вам, сэр, - ответила она сквозь стиснутые от боли внезапного вторжения зубы.
- А это, - бросил Он, широко разводя внутри нее свои пальцы.
Она почувствовала, что становится влажной, проклиная свое предательское тело за то, что оно так беззастенчиво отзывалось на его прикосновения.
Кому принадлежит это?
- Вам, сэр.
- Моя, чтобы держать при себе?
- Да, сэр.
- Моя, чтобы отдать другому?
- Да, сэр.
- Моя, чтобы снова сделать своей?
На глаза начали набегать слезы, но усилием воли подавив их, она кивнула и прошептала:
- Да, сэр.
Не спеша Он вытащил из нее пальцы. Она села и начала поправлять свою юбку, пока Он вытирал ее влагу с руки черным носовым платком.
- Вот теперь, - произнес Он, даже не озаботившись тем, чтобы на нее посмотреть, - ты использовала свое право голоса.
Элеонор не проронила больше ни слова, пока лимузин двигался вдоль длинной подъездной дорожки по направлению к заснеженному особняку в колониальном стиле. «По крайней мере, у него неплохой дом», - твердила себе Элеонор. Она ожидала увидеть перед собой чуть ли не тюремное строение. Но, тем не менее, красивое жилище не прибавляло привлекательности перспективе провести в нем целую неделю с совершенно незнакомым человеком.
Когда лимузин остановился перед входной дверью, их вышел встречать мужчина, предположительно Дэниэл. Дрожа от холода, она стояла в стороне, позволив старым друзьям обменяться приветствия и рукопожатиями. Украдкой она рассматривала Дэниэла. Ему можно было дать лет тридцать шесть тридцать семь. С неохотой ей пришлось признать, что он обладал бесспорной красотой. В отличие от изможденного, бледного отшельника, которого она успела вообразить, хозяин дома имел ярко выраженную мускулатуру и выглядел как актер из старых голливудских фильмов. От природы светлые волосы придавали мягкости его образу, но когда Дэниэл перевел свое внимание на Элеонор, та замерла в страхе. В его глазах не было ни холода, ни злобы, в них отражалась невыносимая скорбь. Эта глубокая печаль разбудила в ней потребность проявить сочувствие и человечность, которые были так некстати. Чтобы выдержать эту неделю, ей нужно быть во всеоружии. Она позволит ему воспользоваться своим телом, но ничем больше.
- Значит, это Элеонор, - сказал Дэниэл, протягивая ей руку.
Она пожала его ладонь слабо и торопливо, поспешив вновь крепко обхватить себя руками.
- Моя Элеонор, да, - прозвучал ответ с намеком на нежную привязанность и гордость. Его столь очевидное проявление в этих словах любви ничуть не заставило ее перестать думать о Нем, как «о нем», без имени. Суровая реальность предстоящей недели заставляла злиться на него как никогда.
- Рад знакомству, - сказал Дэниэл. Приятно снова принимать в доме гостей. Последнее время я стал напоминать мисс Хэвишем.
Элеонор прикусила губу, не желая смеяться над его остроумным, и самоуничижительным по отношению к себе комментарием. Она не ожидала встретить в его лице поклонника Диккенса.
- Значит, свадебный торт я есть не буду, - ответила Элеонор прежде, чем успела себя остановить.
От природы она была разговорчива, и даже плохое настроение не могло удержать ее от болтовни.
- Ах, она еще и читает, - отозвался Дэниэл. Это хорошо. Всю неделю я только и делаю, что пытаюсь навести порядок в моей библиотеке. Дополнительная пара рук не помешает.
- Элеонор любит книги, - сказал он. Она работает в книжном магазине, так что даже при самом худшем раскладе твоя коллекция будет расставлена в идеальном алфавитном порядке.
- Хм, вообще-то алфавитный порядок уже присутствует. произнес Дэниэл, приглашая их войти в дом. Я просто не уверен на каком языке. Уж точно не на английском.
Элеонор осматривала жилище Дэниэла, пока они шли в комнату, по ее догадкам, являющуюся гостиной. Особняк казался огромным, но теплым и даже уютным в определенной манере подходящей его загадочному хозяину. В атмосфере той боли, которую ей довелось увидеть в его глазах, она сомневалась, что сможет почувствовать себя здесь как дома.
Дэниэл указал жестом на кресло и сел. Одного взгляда от Него было достаточно, чтобы она опустилась на колени рядом. У Его ног. Такое положение было привычно для нее, наедине. Однако приказ принять позу сабмиссива в присутствии Дэниэла, означал лишь одно тот один из них Или был, до смерти своей жены.
- Могу я предложить кому-нибудь из вас выпить? спросил Дэниэл и уселся на софу напротив кресла
- Нет, спасибо. Отвечу и за Элеонор тоже. Мне действительно пора. Мой рейс отправляется через три часа.