– Тедди! – закричала Катрисия, хватая его за волосы и отчаянно пытаясь остановить. Она не могла отдышаться и чувствовала, что тонет в удовольствии, которое он ей доставлял. Оно прошло через ее тело и врезалось в ее мозг повторяющимися, безжалостными волнами, а затем он ответил на ее рывок, прекратил то, что делал, и поднялся, двигаясь вверх по ее телу. Но ее передышка была недолгой, потому что он скользнул в нее, как только его губы коснулись ее губ.
Катрисия застонала ему в рот. Прошло много времени с тех пор, как кто-то был в ее теле, и она чувствовала себя чертовски хорошо. Ее руки и ноги обвились вокруг его плеч и бедер, и она держалась изо всех сил, когда он вошел в нее. Если ей суждено утонуть, то, по крайней мере, она не пойдет одна, подумала Катрисия, прижимаясь к нему всем телом, даже губами. Ее губы почти прильнули к его губам, пока он не прервал поцелуй и не приблизил губы к ее уху, бормоча: – Ты так чертовски хорошо пахнешь.
Катрисия просто застонала и потерлась носом о его ухо, покусывая его, когда его тело врезалось в ее. Когда она почувствовала, как его зубы впились в ее шею, ее глаза открылись от удивления, а затем она закричала, когда последняя, удвоенная волна удовольствия обрушилась на нее. Цунами, которое прокатилось через ее разум, увлекая его в темные глубины.
Катрисия проснулась через некоторое время и, открыв глаза, увидела улыбающееся лицо Джастина Брикера. Нахмурившись из-за пакета во рту, она приподнялась, а затем остановилась, чтобы поймать простыню, которая начала сползать с ее обнаженного тела. Оглянувшись, она увидела, что Тедди лежит на спине рядом с ней, а Андерс тоже подносит ко рту пакет. Он все еще был без сознания.
– Ты позволила ему укусить себя.
Услышав это замечание, Катрисия повернулась к Брикеру. Он даже цокнул языком, и она сердито посмотрела на него поверх пакета. Она не позволила Тедди укусить себя, он застал ее врасплох. Не то чтобы она возражала. Так оно и было... что ж...
– В самом деле, – сухо сказал Брикер, очевидно, прочитав ее мысли. – Но он новичок в этом деле и не знает, когда перестать кусаться. Тебе придется объяснить, что нехорошо кусаться, пока не закончится его обращение. И когда он кусается, это должен быть скорее любовный укус, чем настоящий укус и сосание. Черт, он, должно быть, взял у вас кварту, прежде чем потерял сознание. Вы оба были мертвы для мира, когда мы проверили вас, и это уже третий пакет крови, который я вам дал.
Услышав эту новость, Катрисия нахмурилась, а потом, поняв, что пакет пуст, оторвала его от губ и снова посмотрела на Тедди, спрашивая: – С ним все в порядке?
– С ним все будет в порядке. Ему просто нужна еще пара пакетов, и он будет в порядке, – успокаивающе сказал Брикер, протягивая ей другой пакет. – Он все еще оборачивается и принимает твои наночастицы, когда укусил тебя ... Ну, ты же знаешь, что это нехорошо.
Катрисия кивнула и прижала пакет с кровью к клыкам. У каждого бессмертного было определенное количество наночастиц в теле, идеальное количество, чтобы поддерживать их в наилучшем состоянии. Это было первое, что нано сделали, войдя в нового хозяина: они оценили ситуацию и начали использовать кровь для размножения, в то же время, восстанавливая любые опасные для жизни повреждения, которые мог иметь хозяин, а затем они начали основные изменения. Это был болезненный процесс, и ей пришлось наблюдать, как Тедди корчится и кричит почти всю ночь и день, когда он проходил через худшее.
Но Тедди еще не закончил обращение. В его теле еще оставались изменения, и это продолжится несколько дней или даже недель. В течение этого времени ему понадобится дополнительная кровь, чтобы поддержать изменения... и прибавлять к этому бремя было нехорошо. Вот что сделал Тедди, укусив ее. Он принял ее наночастицы в свое тело. Внезапно, наполнив себя большим их количеством, он заставил своих наночастиц работать очень усердно, чтобы обработать их, используя дополнительную кровь. Тем временем, до полного уничтожения, дополнительные наночастицы также расходовали кровь. Это не было хорошо для любого бессмертного, на самом деле, но это было очень плохо для нового обращенного.
Что касается ее, то он определенно взял у нее нездоровое количество крови, если ей понадобилось три пакета, чтобы прийти в сознание. Ей придется объяснить ему все это, чтобы он не повторил это, пока они одни. Это не убило бы их, но сделало бы недееспособными, пока кто-нибудь не пришел бы и не нашел их. К счастью, Брикер и Андерс все еще были здесь, чтобы помочь им на этот раз, но…
– Он приходит в себя.
Услышав это заявление, Катрисия взглянула на Андерса и увидела, как он вынимает изо рта Тедди последний пакет. Она скользнула взглядом по лицу Тедди, заметив, что его веки дергаются, как будто глаза двигаются под ними.
– Уже поздно. Почти рассвело. Вам что-нибудь нужно, прежде чем мы уйдем? – спросил Брикер, забирая у нее пустой пакет, когда она вынула ее из зубов.
Катрисия покачала головой и заставила себя отвести взгляд от Тедди, чтобы улыбнуться мужчинам, когда они подошли к изножью кровати. – Нет. Спасибо.
Брикер кивнул и направился к двери, сказав: – Мы оставим холодильник здесь на тот случай, если он вам снова понадобится. Мы свяжемся с вами перед уходом на закате.
Катрисия кивнула, но ее взгляд уже вернулся к Тедди, и она скорее услышала, чем увидела, как двое мужчин вышли из комнаты. Звук закрывающейся двери заставил Тедди открыть глаза. Мгновение он тупо смотрел на нее, а затем в замешательстве оглядел комнату, прежде чем расслабиться.
– На минуту я забыл, – признался он, садясь рядом с ней.
– Забыл что? – неуверенно спросила Катрисия, когда он наклонился, чтобы поцеловать ее в плечо.
– Что я был мертв, – пробормотал он, покусывая ее, прежде чем приблизить губы к ее уху.
– Мертв? – спросила она, удивленно отстранившись.
– М-м-м, – пробормотал он, просто следуя за ней.
– Но, Тедди, ты не умер, – сказала Катрисия, задыхаясь от смеха.
– Да, умер я. И это рай, – заверил он ее, поворачивая голову, чтобы завладеть ее губами.
С минуту Катрисия просто не могла говорить. Было трудно говорить с двумя языками во рту, но когда его руки начали блуждать по ее телу, она заставила себя прервать поцелуй и отодвинуться. – Тедди, ты не умер, – твердо произнесла она. Это не рай. Почему ты думаешь, что это рай? – внезапно прервала она себя, чтобы спросить.
– Ты, я и кровать? Это рай, – возразил он, снова покусывая ее ухо.
– Ты, я и кровать, а не ты и Элви? – удивленно спросила она.
Тедди отодвинулся и с удивлением посмотрел на нее. – Ты видишь здесь Элви? У нас не было таких отношений. Она была... Он замолчал на мгновение, словно подыскивая слова, а затем нахмурился, его взгляд скользнул к ней, когда он сказал: – Почему ты все портишь разговорами?
– Потому что это не рай, – твердо сказала Катрисия. – А теперь закончи то, что говорил. Кем была Элви для тебя?
Он нахмурился, его серебристо-серые глаза вспыхнули от раздражения, а затем вздохнул и упал на кровать. – Оштрафуй меня. Элви была … она была идеальной женщиной. Хорошая девочка, хорошая жена, хорошая мать. Она была... хороша, – беспомощно закончил Тедди и, поморщившись, сухо добавил: – Наверное, так оно и есть. Я тот, кто умер.
– Ты не мертв, – повторила Катрисия, но ее слова были отвлечены, ее мысли были заняты тем, что он только что сказал. – Значит, она была хороша. Что-то вроде Мадонны? Не…
– Не настоящая женщина, как ты, – перебил он, нетерпеливо садясь. – Теперь мы можем вернуться в мой рай?
– Нет, подожди, – сказала она, отстраняясь, когда он снова потянулся к ней. – Что для тебя настоящая женщина?
Тедди обреченно вздохнул. – Кто-то, кто воспламеняет твою кровь, бросает вызов твоему разуму, держит тебя в напряжении и прикрывает твою спину. Партнера во всех смыслах этого слова.
– И ты думаешь, что я такая? Уже? – удивленно спросила Катрисия.
– Я знаю, – просто сказал он и, когда она уставилась на него, покачал головой и сказал: – Кто спугнул медведя, когда я сражался с ним?