Кто-кто, а Эйприл испытала это, как говорится, на своей шкуре. Сколько же им понадобится времени, чтобы поднять то вашингтонское дело? И в какой степени отразится тот давнишний жуткий случай на ходе нынешнего расследования?
— Когда убивают столь выдающуюся личность, как Рина де Севиньи, полиция берется за дело более тщательно. Это вам не алкаш, убитый в пьяной драке, — заметил Блэкторн.
Эйприл не ответила. Из-под полуопущенных ресниц она смотрела на проплывающие за окном пальмы.
— Я тоже выполняю свою работу более скрупулезно, когда теряю клиента, — продолжал Роб.
— Весьма печально, что вы не делаете свою работу «более скрупулезно» несколько загодя.
Блэкторн замолчал, и Эйприл пожалела о своих словах. Она украдкой взглянула на него. Несмотря на невозмутимое выражение лица, было видно, что ему неприятны ее слова. Эйприл вдруг заметила его руки — одна на руле, другая на коробке передач. Большие, сильные руки. И действовали они очень уверенно, заставляя машину ловко маневрировать в сумасшедшем транспортном потоке.
— Я допустил ошибку, — сказал Роб через некоторое время, — и я намерен эту ошибку исправить. Я найду убийцу Рины. Я представлю его, — он бросил на Эйприл взгляд в зеркальце заднего вида, — или ее, перед лицом правосудия.
Блэкторн помолчал, а потом добавил:
— Вы не стреляли в Рину, но вы могли нанять того, кто это сделал.
Глаза Эйприл стали круглыми от удивления:
— Что вы хотите этим сказать?
— Я хочу сказать, что здесь работал профессионал. Убийство. В Рину стрелял наемный убийца. Этот человек выбрал самый подходящий момент для выстрела, затем без проблем скрылся в толпе. Исполнено мастерски.
— Но в полиции меня не познакомили с этой версией.
— В первый момент картина была сумбурной. — Блэкторн искоса взглянул на Эйприл. — Думаю, что лучшие детективы Анахейма до сих пор ломают голову над тем, что же все-таки произошло. Пока их расследование будет сосредоточено на поиске мотива. Если они выяснят, почему, то смогут выйти и на того, кто…
— Не обязательно, — возразила Эйприл. — Ведь людей, имевших причины желать смерти Рины, может же быть несколько.
— В литературе, возможно, — криво усмехнулся Блэкторн, — а в реальной жизни — только один.
— Понятно. Это вы к тому, что искусство и жизнь суть вещи разные?
— Искусство и смерть, — сурово поправил Роб.
— Послушайте, мистер Блэкторн…
— Так вы на самом деле дочь Рины?
— Остановите, пожалуйста, машину. Я хочу выйти. Как-нибудь сама доберусь до гостиницы.
— Расслабьтесь. Мы почти приехали.
На крутых поворотах колеса взятой напрокат машины пугающе скрипели, но Блэкторн полностью сохранял контроль за движением. Эйприл почти не сомневалась, что водительское мастерство этого загадочного человека отработано богатой практикой отрыва от преследований террористов.
— Я лично знаком с семьей де Севиньи, но до сего дня что-то о вас ничего не слышал.
— Мать бросила меня, когда мне было двенадцать лет. Сегодня я впервые за двадцать восемь лет оказалась с ней в одном зале.
— Она вас бросила? Почему?
— Почему? — Эйприл горько усмехнулась. — Да потому же, почему все женщины пренебрегают своими детьми или вообще отказываются от них. Был мужчина. Он намеревался изменить ее жизнь. А я была препятствием.
— Звучит печально. Двадцать восемь лет — большой срок. Сейчас вы уже взрослая, преуспевающая женщина.
— Иные чувства время не врачует.
Что-то изменилось в лице Блэкторна, словно по нему пробежала туча. Он отвел глаза, потом кашлянул и сказал:
— Вы в курсе, что теперь под следствием? Вами будут заниматься местные власти и ФБР.
— ФБР?
— Если убийцу нанимают в одном штате для совершения убийства в другом, то случай подпадает под юрисдикцию федеральных служб. Принимая во внимание факт, что Севиньи живут в Нью-Йорке, а убийство совершено в Анахейме, можно не сомневаться — расследованием непременно займется ФБР. — Голос Блэкторна был резок, а взгляд холоден. — Мы выясним, соответствует ли ваш рассказ действительности.
У Эйприл сжались кулаки.
— Мне нечего скрывать!
А внутренний голос кричал: «Лжешь! Лжешь!»
Блэкторн резко затормозил машину перед парадным входом гостиницы.
— Один из главных принципов нашей работы гласит: каждому человеку есть что скрывать. — Он повернулся и открыл дверцу, у которой сидела Эйприл, прежде чем к ней подоспел швейцар в ливрее. На какое-то мгновение рука Блэкторна коснулась талии Эйприл. — Какими бы ни были ваши тайны, я их узнаю. Делом моей личной и профессиональной чести станет задача узнать все, что касается миссис Эйприл Хэррингтон.