— Я могу переехать в Москву.
— Уже нет смысла. Я все же поступила в США, в августе лечу в Юту. Как ты насчет Америки, по-прежнему против?
Это все меняло. Америка была слишком далеко, а его английский, хоть и стал лучше, чем в шестнадцать, по-прежнему не тянул на свободное владение. Да и он сам не был готов бросить все и уехать в страну, которая ему даже не нравилась.
— Удачи на новом месте, — коротко сказал Антон и, поцеловав Настю, пошел на паспортный контроль.
Они продолжали переписываться. Вот честное слово, мазохисты! Слали друг другу фотографии, кидали смешные картинки и интересные ссылки, писали о важном и о неважном. Но не звонили. Ни разу не созванивались после той встречи в Москве. Как будто стоило им услышать голос, как что-то могло бы поломаться в этой с таким трудом выстроенной жизни.
Настя, насколько он понимал, ни с кем пока не встречалась. Может, ей банально было не до романтических отношений? Учеба в американском вузе давалась непросто, и она тратила на нее все свободное время. Антон тоже ни с кем не встречался. У него, правда, в отличие от Насти, было и время, и возможности для этого, но не хватало главного — желания. Просто не хотелось. Его университетский друг Мирек даже как-то раз осторожно уточнил, не играет ли тот за другую команду. Антон вначале не понял вопроса, потом, когда понял, дико заржал и заверил Мирека, что тот может расслабиться: его заднице рядом с ним ничего не угрожает. И даже показал фотографию Насти для убедительности.
— Ну, вроде ниче такая, — друг задумчиво рассматривал фото, будто пытаясь понять, что же такого особенного в этой девушке, что симпатичный и неглупый Тонда уже второй год из-за нее соблюдает целибат.
— Меня как будто заколдовали, — вздохнул Антон. — Я не могу больше ни на кого смотреть. После нее все остальные как подделки.
— Я…я понимаю, о чем ты, — неожиданно признался Мирек.
— Да ладно? — Антон иронично приподнял бровь, хотя давно об этом догадывался. — Не хочешь ли ты сказать, что ты и наша преподавательница…
— Заткнись!
Антон ухмыльнулся. Смущенный до пунцовых щек Мирек был настолько редким явлением, что его стоило внести в Красную книгу.
— Да ладно тебе! Ты так на нее смотришь, что всем всё понятно.
— И как же я на нее смотрю?! — начал психовать Мирек, дико раздраженный тем фактом, что с личной жизни Тонды они внезапно перешли на обсуждение его симпатий к молодой преподавательнице.
— Как будто сожрать хочешь, — хмыкнул тот.
— Да ну тебя, — пробурчал Мирек. — Хочу и смотрю. Законом это не запрещено.
— Ну я так и понял, что ты хочешь! - хохотнул Антон и тут же получил от разъяренного друга довольно чувствительный тычок под ребра.
— При чем тут вообще я? Мы же про тебя говорим! Хорош уже страдать, давай делай что-то со своей американской красоткой.
— А что я сделаю?
— Ну прилети к ней на Рождество, поговори, скажи, что любишь. И если она тебя тоже любит, вместе найдете какое-то решение. Ты к ней переедешь, или она доучится и сюда приедет. Или в Россию вместе вернетесь. Всегда все можно решить, если захотеть.
«Что ж ты тогда со своей Ларой ничего не решаешь, раз такой умный?» — язвительно подумал Антон, но не стал ничего говорить, вместо этого заметив:
— Я помониторю сегодня цены на билеты в США. Надеюсь, мне на них хватит сбережений.
— Я займу, если надо.
— Спасибо, чувак, — искренне поблагодарил он. — Думаю, я воспользуюсь твоим щедрым предложением.
Он уже почти купил билеты, когда во время их очередного обмена новостями Настя прислала ему фотку. Обычную фотку на фоне университета, где в объектив улыбалась целая компания студентов, но при виде высокого смуглого парня, стоявшего возле его Насти, у Антона вдруг нехорошо екнуло в груди.
«А кто справа от тебя стоит?» — написал он.
«Вот у тебя глаз алмаз! Это Ричард»
«Просто Ричард?»
«Ну…не просто :)»
Антон почувствовал себя так, будто его с размаху ударили в солнечное сплетение. Ногой. Дышать было нечем, перед глазами замелькали черные мушки. Вот так, значит. Что ж, хорошо, что не успел купить билеты. И хорошо, что Насте ничего не сказал — сюрприз ведь хотел, блин, сделать.
«Рад за тебя», — отправил он самое лживое из всех сообщений, которые когда-либо посылал. И после этого перестал ей писать первым.
Настя быстро сообразила, что Антон только отвечает ей — причем всегда сухо и коротко — и тоже перестала писать. Общение само собой сошло на нет.
И когда у Антона после переустановки системы слетели все контакты в телефоне, он не стал добавлять Настин номер. И в соцсетях её не искал.