нный вопрос Бастиан, предупреждая тем самым меня. — Просто прибавь газу, здоровяк! — командует девушка, плюхаясь на сидение и прижимая к груди безразмерный походный рюкзак. — Не думаю, что кому-то действительно есть до нас какое-то дело. — И с наигранным весельем: — Да не будьте вы такими параноиками! Мы не параноики, однако взвизгнувший шинами тонированный джип, устремившийся за нами, слишком красноречив, чтобы списать его действия на случайность. Он точно нас преследует, и остается один вопрос… — Почему он едет за нами? — Смотрю прямо на Эрику, но та упрямо молчит. И тогда Стефани произносит: — Она думает, что это ее бывший… тот, от которого она сбежала в Австрии, когда мы подхватили ее под Инсбруком. — И с виноватой полуулыбкой в сторону Эрики: — Прости. Та даже глаз не поднимает, расстегивая и застегивая «молнию» на боковом кармашке рюкзака. — Ее бывший? — вскидывается Бастиан. — Час от часу не легче… Зачем бы ему, скажите на милость, следовать за нами? — Эрика? — присоединяю свой голос к всеобщему недоумению. И тогда та еле слышно произносит: — Я у него кое-что забрала… Спросить, что именно мы так и не успеваем: преследующий нас джип ударяет по газам, обгоняет нас по правой полосе и встает поперек, перекрывая дорогу. Из него вываливаются три крепко сложенных парня, при виде которых холодок страха медленно скользит по моему загривку, ныряя за ворот футболки… Во что Эрика нас втянула? А Бастиан уже жмет на тормоз и глушит мотор в четырех метрах от импровизированного заслона. Мы замираем в неподвижности, наблюдая за первыми каплями дождя, падающими на лобовое стекло… Телефонный звонок звучит как удар грома, мы даже вздрагиваем, все, кроме Эрики: та глядит на экран смартфона, а потом жмет на «отбой»… — Кто это был? — спрашивает Стефани. Скорее автоматически, нежели действительно нуждаясь в ответе на этот вопрос: парень в черной футболке потрясает в воздухе своим смартфоном, и мы понимаем, чей номер только что высветился у Эрики на экране. А потом девушка распахивает дверцу автомобиля и выскакивает наружу — мы даже опомниться не успеваем! — направляясь в сторону звонившего… Рюкзак она закидывает на плечо. Мы молча наблюдаем за разворачивающейся картиной: вот они сближаются, начинают перекидываться фразами, сопровождая те все более яростной жестикуляцией, и вот уже Эрика скидывает с плеча рюкзак, ставит его на дорогу и извлекает из его безразмерных недр… ноутбук. Протягивает его парню в черной футболке… Тот выхватывает его одним яростным рывком, так что Эрика становится похожей на взбултыхнутый в стакане чай — у Бастиана в горле тоже что-то булькает. Невольно перевожу взгляд на него: костяшки вцепившихся в руль пальцев побелели от напряжения… — Бас? — несильно трясу его за плечо, но тот словно и не слышит вовсе. В этот момент болезненный вскрик Эрики привлекает мое внимание: большой парень волочет ее к джипу и впихивает на заднее сиденье. Стефани ахает, Бас издает еще один булькающий звук, а потом срывается с места, едва ли не вырывая автомобильную дверь из пазов. — Бастиан! — кричит Стефани, выскакивая следом за ним. Капли дождя стучат все сильнее и сильнее — я остаюсь в автомобиле один. Обездвиженный и лишенный возможности помочь… Меня накрывает волной паники. Может все обойдется? Не обойдется… Бастиан кричит на парня в черной футболке, порываясь в сторону джипа с запертой в нем Эрикой, только тот перекрывает дорогу, насмешливо тыча пальцем в сторону Стефани. Интуитивно угадываю, чем все это может… и закончится: еще одной потасовкой, только теперь уже не в клубе, а прямо здесь, на дороге. И ощущение беспомощности, испытанное мной тогда, снова находит на меня… Начинаю озираться в поисках возможного средства помощи друзьям, а у самого в голове только одна мысль: ты даже на ногах стоять не можешь, кому ты собрался помогать… Игнорирую ее, распахивая бардачок и начиная раскидывать в стороны дорожные карты, и вдруг… сердце невольно пропускает удар… пальцы касаются чего-то металлического, подсознательно опознанного по форме как… пистолет. Что, откуда в нашем автомобиле пистолет? Извлекаю его наружу и сжимаю похолодевшими пальцами. Самый настоящий… в самом деле настоящий… Откуда? Отвлекаюсь от своей находки и вижу, как Бастиан… бьет чернофутболочника в лицо. Стону: так я и знал. А немое кино разворачивается во всей своей жестокой неприглядности… Их там трое на одного, и Стефани то ли с зареванным, то ли с залитым дождем лицом — я ничего не могу разобрать, перед глазами пелена. Распахиваю дверь, и дождь мгновенно заливает мне джинсы… Хватаюсь за дверную раму, подтягивая свое тело, и это выходит так просто: секунда — и я стою на ногах, сжимая в руке неожиданную находку. — Эй, — пытаюсь перекричать шум ливня, — у меня пистолет… убирайтесь или я выстрелю! Прямо ковбой Мальборо, самому стало бы смешно, не будь на самом деле так страшно. Драка замирает на секунду, а потом одна из размытых дождем фигур начинает двигаться в мою сторону, и я снова кричу: — Лучше не подходите, вам же хуже будет! — Оружие дрожит в моей руке, почти готовое грохнуться на дорогу, и в этот момент звук выстрела оглушает меня… Не понимаю, что произошло: пистолет был заряжен? Я застрелил кого-то? Хриплю и наконец роняю оружие на дорогу. Ноги тоже меня больше не держат: выпускаю дверную раму и оседаю туда же, тяжело дыша и отфыркиваясь от заливающего лицо дождя. Тот стекает по кончику носа, подобно нескончаемому потоку слез, и я лишь надеюсь, что это действительно только вода… И ничего более. — Алекс? Алекс, — выступает из пелены дождя бледное лицо Стефани, приседающей рядом со мной. — С тобой все хорошо? — и трясет меня за плечо. — Где они? — только и могу прохрипеть я. — Уехали. — И заприметив валяющийся рядом пистолет: — Испугались выстрела. Откуда ты его взял? — Это не мой. — Тогда чей? — Я не знаю. Где Бас? — Я тут, — раздается голос моего друга, к боку которого жмется маленькая, вымокшая до нитки фигурка Эрики. Всматриваюсь в его лицо, расписанное алыми мазками новых отметин, и невольно улыбаюсь. — Мне казалось, вяжешь ты лучше, чем работаешь кулаками, — произношу при этом. И Бастиан переминается с ноги на ногу: — Вязать у меня действительно лучше выходит, просто я терпеть не могу, когда плохо отзывается о моей семье… — Потом пожимает плечами, косясь в сторону девушки под боком: — Извини. Стефани сказала, ты знаешь… — Спичка! — вскрикивает в этот момент Эрика. — Где моя Спичка? — заглядывает в салон автомобиля, продолжая причитать. — Я совсем забыла про нее, и она, должно быть, сбежала. Боже, как же она такая маленькая в этом огромном лесу… под дождем… Я должна найти ее! Спичка! Спичечка. — И начинает метаться по дороге, устремившись наконец в сторону деревьев… — Эрика! — окликает ее Стефани. — Эрика! Но та продолжает выкрикивать имя своего котенка, исчезая за деревьями. — Безумная девчонка, — бубнит Бастиан, направляясь следом за ней. — Я найду ее, оставайтесь здесь. Стефани обхватывает себя руками, сотрясаясь всем телом скорее от нервного перенапряжения, нежели от холода: дождь по-настоящему теплый, похожий на парное молоко, выпрыснутое на землю. Я протягиваю руку, и она присаживается рядом, припадая лицом к моему плечу… — Ты нас спас, — произносит она при этом, согревая дыханием мою ключицу. — Нас спас неизвестно откуда взявшийся пистолет, — отзываюсь я. — Нет, нас спас ты! — повторяет Стефани, поднимая на меня глаза. — Сам по себе пистолет бы не выстрелил… Только я парирую: — Именно это он и сделал. — И признаюсь: — Я впервые держал в руках оружие. — Но не впервые стоял на ногах. Наши взгляды пересекаются, и я не могу удержаться от желания смахнуть налипшую прядь потемневших от дождя волос с ее щеки. — Тебе следовало давно согласиться на совместный душ, — произношу полушутя-полувсерьез, намекая на давнюю присказку, которой изводил Стеф после совместных тренировок. — Я бы воспринял это как проблеск надежды. — Знаю, — качает она головой, и сожаление в ее голосе глубоко трогает меня. — Каждый день корю себя за это… — И добавляет: — А теперь… теперь слишком поздно? Мне кажется или я действительно улавливаю вопросительную интонацию в ее словах… Думаю, так и есть. «Просто разберись с этим, просто реши, что для тебя важнее: пестование былой обиды или открытость для всего нового», слышу в голове слова фрау Риттерсбах, и наконец касаюсь щеки Стефани, враз сбившейся с привычного сердечного ритма… — Знаешь, как говорит моя бабушка? — И как же? — Пока мы живы — все своевременно, — отвечаю с улыбкой, сжимая пальчики Стефани, и та не отводит от меня внимательного взгляда. — Понимаю, что тебе нужно время, чтобы… — «забыть Эстер» повисает в воздухе недосказанным. — Только это сильнее меня, должно быть что-то этакое в этом летнем дожде с привкусом цветущего рапса, — продолжает она почти торопливо, а потом склоняется совсем близко… ждет моей реакции. И я не отстраняюсь… Обхватываю ее голову руками, и проскальзываю в солоноватый привкус ее омытых дождем губ, предусмотрительно приоткрытых для меня в тихом полувздохе. Целовать Стефани совсем не то же самое, что целовать Эстер… И это вовсе не значит, что она хуже. Лучше. Только так я и должен думать с этого момента…