— Да, — моя улыбка сама собой стала ещё шире от понимания, что не придётся делить одну ванную с симпатичным парнем, от одного вида которого сердце начинало трепыхаться в попытках убежать из груди.
Мы оба выпутаемся из этого капкана с наименьшими потерями, теперь у меня не было сомнений.
Я не люблю зиму. Холод, мокрая каша под ногами, оставшийся в гараже до весны байк, тёплые свитера… Да что вообще в зиме может быть приятного? Разве что надвигающееся через пару недель Рождество, вот только у меня оно ассоциировалось с очередями в магазинах и лишней суетой. Верить в Санту и все возможные чудеса я перестал очень давно. Волшебство бывает только в сказках, и даже смена четырёхзначной цифры в календаре никак не способна превратить окружающий мир пороков во что-то менее дерьмовое.
Пристроив свою непрошеную проблему в руки Лиз, заверившей меня, что не спустит с Китти глаз до вечера и подберёт приличную одежду, я направился проверять её такой нескладный рассказ.
Голова ещё не очень хорошо соображала после вчерашней попойки, но была способна уловить нестыковки. И самая главная была в действиях этой странной девушки. Проснувшись в своей постели без куртки и ботинок, да ещё и с заботливо оставленным аспирином на тумбочке, я не то, что удивился — несколько минут пытался понять, не забросило ли меня в параллельную реальность, как в какой-нибудь «Матрице». Дополняли шокирующую картинку проникающие из кухни вкусные ароматы свежесваренного кофе и тихое шипение сковороды на плите (которой я практически не пользовался — у меня просто поразительные способности спалить даже яичницу).
Нет, это точно Матрица, а я грёбаный Нео, ни зги не понимающий в происходящем. Хозяйничающая на моей кухне практически незнакомая девушка в экстремально коротком синем халатике, едва прикрывающем молочно-белую кожу стройных бёдер, окончательно добила всё самообладание. Казалось, словно она создана для того, чтобы свести меня с ума своими огромными испуганными глазами и невероятно соблазнительным телом. Хрупкая, невысокая, словно приглашающая вместо завтрака съесть себя. Усадить на стол и попробовать эти напряжённо закушенные губы.
Две половины внутри меня сражались за разум, пока я тянулся за тарелками, чувствуя искрящее между нами напряжение от близкого контакта. Аромат малины и земляники от пепельных прядей (о, теперь я понял, откуда в моих пьяных снах этот сладкий запах!) настойчиво требовал сделать так, как хотел принц химер. Распахнуть этот шлюший халат, запустить руки к тонкой талии и сорвать стон своего подарка.
А вот здравомыслие заставляло увидеть синяки от пальцев на шее Китти, обратить внимание на сжатые кулаки и отчётливо вставший между нашими телами страх.
Тогда-то, с торопливо закуренной сигаретой, лишь бы перебить её кружащий голову аромат, ко мне впервые пришло понимание: я ни за что не причиню ей боль.
Реакция на Китти испугала меня, шокировала и разозлила. Так не должно быть, так никогда и не было со мной — чтобы я не мог унять бьющееся в рёбра сердце, словно пытающееся подпрыгнуть к горлу и придушить. Пришлось прибегнуть к старому проверенному способу: быть принцем, как перед бандой, холодным и невозмутимым. Но даже эта маска рассыпалась на сотни блестящих осколков, когда я увидел скользнувшие по щекам Китти слёзы и трясущиеся губы, так и зовущие успокоить самым правильным вариантом…
Было до жути нечестно спихивать свой «подарок» на Лиз, и я это понимал. Но жить с ней в одной квартире ближайшие пару недель? Если она так и будет мелькать передо мной своими голыми ножками и манить волшебным запахом, да ещё и завтраки готовить… Боюсь, в таком случае вся моя напускная невозмутимость превратится в пыль в первые сутки, и Китти-таки окажется на кухонном столе или попросту в моей постели. Откровенная радость в глубоких мятно-зелёных глазах от предложения поселиться с Лиззи окончательно подтвердила предположение: едва не пережившая изнасилование девушка не будет этому рада абсолютно. А вся неожиданная (и такая незнакомая до этого дня) забота лишь попытка добиться расположения и понимания.
С некоторой тоской в груди осознал, что в этом раунде Китти удалось победить — я верил ей, но старые привычки требовали проверить каждое слово.
Припарковав машину у самого шикарного отеля в городе, я вышел из тёплого салона, громко хлопнув дверцей. Вопросов от рассказа «подарочка» стало только больше. Чтобы Амадеус принимал гостей в «Холлоу-хаусе»? Да он бы удавился, все его крысы жили на каких-то помойках вроде старого хостела. Что за важные друзья, ради которых он снимал номер? Что за исчезнувшие деньги, в краже которых, похоже, от полного скудоумия, обвинили левую горничную? Куда смотрела охрана отеля, когда безвольное тело девушки тащили наружу, и почему никто из персонала не хватился её?