— Кого вы хотите учить?!
— Ложь все это!
— Всех пленных генералов вы давно пристукнули!
Виктор внимательно вглядывался в лица пленных, которые кричали бог знает что. Но большинству пленных надоело слушать все эти крики, и они заставили кричавших замолчать.
Наконец в зале установилась тишина.
На сцену вышли два человека в немецкой генеральской форме: прямой, розовощекий, седовласый Зейдлиц и, чуть пониже его ростом, задумчивый и менее подвижный доктор Корфес.
Взгляды всех пленных скрестились на генералах. Виктор уставился на Зейдлица, который первым взял слово и довольно подробно начал рассказывать пленным о событиях двух последних лет войны, о положении в котле под Корсунь–Шевченковским. Это был Зейдлиц, генерал фашистского вермахта, который еще год назад сражался в его рядах, а сейчас он боролся за скорейшее окончание разбойничьей войны, развязанной Гитлером, как член Национального комитета «Свободная Германия».
Виктору Шенку не нужно было переживать поражение под Сталинградом, чтобы прийти к признанию того, что фашисты уже проиграли войну. Виктор родился в семье рабочего и был рабочим. В его жизни было много таких моментов, которые заставляли его задумываться. Виктор еще ребенком познал ужасы первой мировой войны. Он ждал мира, ждал возвращения отца с фронта, которому так и не удалось увидеть родившегося без него младшего сына по имени Хорст. Учась в школе, Виктор одновременно подрабатывал на мелких работах, так как денег, которые мать зарабатывала как гладильщица, на жизнь не хватало. Виктор охотно брался за любую работу и даже, несмотря на свою занятость, находил время, чтобы поиграть с младшим братишкой Хорстом. Каждую свободную минуту он отдавал Хорсту. Как только Виктор научился читать, он начал по вечерам читать братику сказки. Чуть позже они вместе мастерили маленькие парусники, которые дотом пускали в речке. Виктор учил братишку плавать, стрелять в тире, объяснял ему, как управлять автомобилем, и брат делился с ним всеми своими радостями и горестями.
И лишь однажды Виктор строго отчитал Хорста. Произошло это в феврале 1929 года, когда брату было уже двенадцать лет. В то время Виктор уже работал в местном филиале «Фликбуде» — сталеплавильного концерна Флика — подручным на прокатном стане, где, как и в других цехах, условия труда рабочих были плохими, а заработная плата низкой, хотя сами нормы были высокими. Помимо всего прочего концерн драл втридорога за сдаваемые им квартиры. После бесплодных переговоров представителей профсоюза с администрацией завода рабочие в январе 1929 года объявили забастовку на неопределенное время. Сто дней и ночей развевалось красное знамя на самой высокой трубе завода, и сто дней рабочие не только мужественно противостояли всем коварным интригам предпринимателей, но и боролись с голодом и холодом. Хорст развозил на старенькой детской коляске бидоны с горячим кофе, помогая бастующим. Весь путь от стачечного комитета до ворот завода занимал у него двадцать минут. Хорст бежал, толкая перед собой коляску, так как мороз все усиливался. Неожиданно путь ему преградила женщина в шубке. Она пожалела мальчика, спросила, кто посылает его в такой холод на улицу, а в конце разговора дала ему монетку.
— Да это же все равно что милостыня! — набросился Виктор на брата, когда тот рассказал ему об этом случае. — А рабочий не должен принимать подаяния!
После стодневной забастовки Виктор стал членом Коммунистического союза молодежи. Не желая мириться с бесправным положением рабочих, он примкнул к тем, кто не только мечтал о лучшей доле, но и знал, как и каким путем нужно идти к своей цели. Он с интересом читал марксистскую литературу, которая помогла ему понять, каким путем и к какой цели он должен идти. Хорст избрал тот же путь, что и Виктор. Ему в то время уже исполнилось четырнадцать лет. Они вместе ходили на собрания, плечом к плечу шествовали на демонстрациях. Когда же фашисты пришли к власти, оба брата по ночам стали расклеивать пропагандистские плакаты и распространять листовки.
Вот почему Виктору Шенку, чтобы стать в ряды борцов за новую свободную Германию, не нужно было переживать поражение в Сталинграде, как седовласому генералу с Рыцарским крестом на груди, стоящему сейчас на сцене.
Пленные молча слушали выступление генерала Зейдлица. Впервые за всю войну им нарисовали действительную и полную картину боевых действий на Восточном фронте, и в первую очередь в районе действий группы армий «Юг». И эта картина не только ошарашила их, но и многих кое в чем убедила. До самого окружения они верили, что не сегодня–завтра получат какое–то новое, секретное «чудо–оружие». А теперь им по–настоящему открыли глаза.