— Я тебе говорила, что не считаю себя дурой?
— А зачем тебе это говорить? Я это знаю и без твоих слов.
— Среди тех книг, которые мы оставили на квартире твоих родителей, есть одна книга Злотникова. Ты знаешь, что я не увлекалась твоей фантастикой, но кое–что все же прочла и сейчас вспомнила. В названии, кажется, есть слово «Армагеддон». Там один в один показано то, о чем ты сейчас говорил, и даже приведено решение.
— Вспомнил я эти книги. Их там было две. А решение — техноблокада?
— Конечно! Вывести на орбиту спутники с излучателями М-энергии, и пусть тогда попробуют повоевать. А тявканье мы как–нибудь перенесем, лишь бы за пятки не хватали. Да и не будут они долго на нас тявкать. Как только убедятся в том, что мы самые крутые, наши пятки не кусать, лизать станут, как сейчас лижут американцам. В мире всегда ценили силу и считались только с сильными.
— Ладно, все эти мировые проблемы — дело далекого будущего. Давай лучше обсудим свои дела, точнее мои. Мне уже надоело заниматься одним телекинезом. Метательный нож я всаживаю в мишень за пять метров. Это мой потолок и выше него я не прыгну. Давай расширять программу. Ты почти весь день в своей клинике при деле, а у меня свободного времени вал. Надо его заполнить чем–нибудь полезным, а то я скоро от безделья полезу на стенку или побегу искать работу. А в моем новом положении это как–то…
— Я тебе сама хотела предложить заняться моим боем. Ускорять свое время у тебя не получится из–за слабой энергетики, а вот ускорить тело в несколько раз вполне реально. Сегодня позанимаешься по старой программе, потому что новую мне еще нужно будет разработать. Пошли домой, уже совсем стемнело.
Утром, после завтрака, жена ушла лечить, а Игорь совершил свой обычный утренний променад по территории клиники, во время которого узнал, что Рощина срочно вызвали в управление. Поболтав немного с ребятами из технической группы, он направился к росшим возле кафе соснам и начал формировать захваты и рвать ими шишки. Это было сложнее, чем просто бросать предметы. Когда почувствовал подступающую усталость, решил до обеда почитать купленную в последней поездке книгу. Немного зачитался, поэтому, когда пришел в кафе, жена вместе с Рощиным уже заканчивала обедать.
— Привет опоздавшему! — сказал Алексей. — Готовь водку — будем обмывать твои новые погоны. Прямо сумасшедший карьерный рост. Так ты скоро меня догонишь.
— Дали капитана? — спросил Игорь. — А почему обмывать? Насколько я знаю, обмывают медали и ордена. Как обмывать погоны?
— Обмывают звезды, — пояснил Алексей. — Да что тебе объяснять, если ты все равно не пьешь!
— Ладно, хватит трепаться. Лучше выкладывай, что сказали в управлении. Или это секрет?
— Вообще–то секрет, да еще какой, но не для вас. Ольге я уже все рассказал, а тебе повторять не буду, тем более здесь. Скажу только то, что через три дня к вам для лечения прибывает Лаура Гуеррера.
— Президент? — спросил Игорь. — У нее, кажется, рак?
— «Да» по обоим вопросам. Врачи ей дают всего месяца три жизни. Представляете, какой поднимется шум, когда выяснится, что она вернулась из России здоровой?
— Пусть себе шумят, — равнодушно сказала Ольга. — Все равно шум вот–вот должен начаться. Я даже удивляюсь, что пока все ограничивается только слухами и сплетнями. Или за это нужно поблагодарить родное управление?
— Не нужно нас благодарить, — сказал Алексей. — Это раньше мы могли легко контролировать прессу. Сейчас наше вмешательство может вызвать обратную реакцию, поэтому к такому прибегают в самых крайних случаях, ваш в них однозначно не входит. Только не потревожим ли сактов?
— Ты, Алексей, немного не понимаешь ситуацию. Ты слушал запись моего допроса?
— Нет. Меня тогда не было в клинике. Сергеев все переписал и забрал с собой, а у нас здесь все затерли. Сейчас все засекречено. Моего допуска, наверное, хватит, но я пока не поднимал вопрос о прослушивании.
— Тогда я тебя немного просвещу, тем более что народ разбежался и нас никто не слышит. Да и время еще есть. На Земле у сактов имеется своя агентура. Это и сами сакты, которым не сидится дома, и купленные аборигены. Причем почти все агенты из землян понятия не имеют, на кого работают. Все они исправно собирают необходимую информацию и передают ее выше кураторам. Там уже одни сакты. На всю планету выделено чуть больше ста кураторов, которые распределены очень неравномерно. В отсталых и не имеющих большого значения регионах их очень мало, если только эти места не посещаются массово их соотечественниками. А в таких странах, как США или Россия, их больше. Мы с Игорем видели одного из них, когда он приходил к нам покупать мой поводок. Потом как–нибудь расскажу, сейчас это к делу не относится. Так вот, кураторы собирают всю информацию, которую доставляют агенты, проводят ее первичный анализ и отсев того, что, с их точки зрения, не является существенным. А точка зрения всех кураторов напрямую зависит от точки зрения их руководства. Ни один из них не нарушит директив, поступающих сверху. Руководство у них — это отпущенный мной муж его бывшей жены. Теперь ты понимаешь, какую директиву в отношении меня получили все резиденты? Еще нет? Я его так расположила к себе с Игорем, что теперь он относится к нам почти как к родным и рассчитывает лет через десять получить в свой штат. Поэтому всем кураторам пойдет команда не мешать некой Ольге Славиной баловаться с лечением и сколачивать капиталец, а на шум плевать. Соответствующая установка пойдет от кураторов всем агентам. Единственная опасность заключается в том, что Землю иногда посещают и другие члены Совета. Но это бывает редко, при таких посещениях их не интересуют местные сплетни, да и не принято у членов Совета вмешиваться в дела коллег. Могут приватно задать вопрос, с какой стати он разрешил мне здесь резвиться, так у него всегда найдется, что им ответить.