— Ты говори, да не заговаривайся. А вообще, я меньше, чем за две сотни свои руки резать не дам.
Было видно, что Виктор заколебался.
— Давай так, — наконец решил он. — Если тебе вылечат руку, получишь сто баксов, а если нет — я плачу еще сотню сверху. По рукам?
— По рукам! Когда идти–то?
— Да прямо сейчас и иди, мы будем ждать.
— И не жалко денег? — насмешливо спросила Ольга.
— Немного, — ответил Виктор. — Ничего, я их возьму с отца как компенсацию за причиненный моральный ущерб!
— А ущерб причинила я? Интересно, чем?
— Очень хочется затащить вас в постель, — глядя ей в глаза, признался он, — а нельзя. А это стресс и удар по здоровью. Так, сейчас прибежит наш Кирилл, так что пора идти готовить нож. Между прочим, очень интересный тип. Последняя клиническая стадия игрока. Проигрывал все деньги, которыми его до недавнего времени обильно снабжал папаша. Погорел на жадности. Маман оставила в прихожей сумку с золотыми побрякушками, а он их спер и продал по дешевке из–за того, что не было денег на игру. Отец его выдрал и перекрыл финансирование, да толку–то. Его надо было начинать драть лет десять назад. Звонит, пойду открою.
Ольга ожидала увидеть здоровенного парня, а вошел высокий худощавый юноша, интеллигентный облик которого усиливали очки в роговой оправе.
— И это целитель? — показал он на нее пальцем. — Ты что гонишь? Разыграл, да? Да я вас сейчас обоих здесь раком поставлю, сначала ее, а потом и тебя! Где баксы?
— Виктор, принесите же мне, наконец, обещанный нож. Я вижу, что этот милый мальчик хочет, чтобы я не только поцарапала ему ладонь, но и отхватила его поганый язык! И вообще, я у вас уже достаточно долго задержалась, а мое время ценится очень дорого. Вы, я вижу, уже созрели для операции, если не нуждаетесь в моих услугах. А, вот и нож! Он достаточно чистый?
Увидев в ее руке столовый нож довольно приличных размеров, Кирилл заколебался.
— Я передумал, — сказал он, пятясь к дверям в прихожую. — Вы здесь все психи, доверять таким…
— Я ухожу, — сказала Ольга. — Сеанс я уже провела, и ты к завтрашнему утру уже должен быть почти здоров. Простата еще какое–то время будет уменьшаться в размерах. Сколько точно, я сказать не могу, но все функции организма должны восстановиться за день–два. Держи свой нож.
Кирилл, разозленный тем, что остался без денег, и враз осмелевший, когда Ольга лишилась ножа, схватил ее за руку, когда девушка проходила мимо. Что он хотел сделать или сказать, так и осталось неизвестным: сильная пощечина отбросила его в комнату, а Ольга быстро обула сапоги, набросила на плечи пальто и вышла на лестничную площадку.
— У меня большое желание побыстрее разделаться с вашим списком, — сказала она дожидавшемуся ее у подъезда Рыбину. — И не из–за будущих барышей. Просто я не люблю незавершенных дел, да и план работы составлялся, исходя из моих прежних возможностей. У вас есть кто–нибудь, к кому можно было бы сейчас поехать без предварительного согласования?
— Есть один клиент, — ответил Виталий, — но и ему все равно нужно будет позвонить.
— Вот и позвоните, а я пошла в машину.
— Договорился, — проинформировал Ольгу Рыбин, забираясь в салон «форда». — Геннадий, давай на Арбат, вот возьми карточку с адресом. Едем к отцу одного из замов председателя следственного комитета.
— Что–то у вас в списке одни замы, — поддела его Ольга, — ни одного первого лица.
— Список составлял не я, — пожал плечами Рыбин, — а Рогожину лучше знать, с кем иметь дело. Лично я думаю, что зам очень часто может выполнить все, что нужно, не хуже своего шефа, а амбиций не в пример меньше. О клиенте рассказывать? Он сам в прошлом работал в Главном военном следственном управлении той же организации, где сейчас работает сын. В восемьдесят восьмом году по какой–то надобности отправили в Афганистан, где ему не повезло. Попал в переделку, в результате чего получил с десяток пулевых и осколочных ранений, был неоднократно оперирован и в строй уже не вернулся. А лет десять назад его состояние заметно ухудшилось, и с тех пор старик почти не вылезает из госпиталей. Лет ему еще только шестьдесят семь, но по внешнему виду вполне можно накинуть еще десять.
— Как его хоть зовут? Он и сейчас в госпитале?
— Нет, сейчас он на квартире, которую для родителей недавно купил сын. Раньше у него на пару с женой была маленькая двухкомнатная квартира где–то на окраинах Москвы. Зовут его Александром Владимировичем, а жену — Елена Викторовна. Я их предупредил, и они нас ждут. Хотя должен вас, Ольга, предупредить, что можно не рассчитывать на горячий прием. Ваше приглашение — это инициатива их сына, его родители в вас просто не верят. А когда еще увидят лично…