Почему-то ему казалось, что нужно торопиться, хотя куда идти, Димка не представлял. Для начала он направился к метро. Срезая для скорости путь, он пошел не по дорожке, а вдоль домов, как вдруг его словно что-то толкнуло. Он поднял голову и увидел в окне бабку.
Это была одна из тех старух, которые всегда всем недовольны, одних осуждают, на других жалуются, а детей просто гоняют по поводу и без повода. Димка не знал, как ее зовут, но знал, что она сейчас позвонит его матери и скажет, что «ваш-то опять на улицу без шапки вышел». К гадалке не ходи. И вдруг заметил то, на что сразу не обратил внимания.
Бабка сидела в темной квартире и смотрела на улицу через забранное решеткой окно первого этажа. По потолку не бегали сполохи от елки или голубого экрана. То ли экономила, то ли просто настроение не праздничное. В соседних окнах уже вовсю готовились, а то и отмечали. Бабка сидела одна.
Димка потоптался под окном, скинул с плеч рюкзак, достал фонарик-елочку. Она была, как и полагается, зеленой, и приветливо излучала надежду на лучшее. Она радовала глаз и могла хоть ненадолго прогнать одиночество. Димка подпрыгнул и подвесил фонарик на спиралине оконной решетки.
Бабка ахнула, не ожидая ничего хорошего. Но фонарик покачивался перед глазами, и в воздухе вдруг зазвучала давно забытая песенка:
Елочка, ёлка –
Лесной аромат.
Очень ей нужен
Красивый наряд.
Пусть эта ёлочка
В праздничный час
Каждой иголочкой
Радует нас.
Что-то дрогнуло в нерадостных глазах. Какое-то время бабка смотрела на фонарик, потом перевела взгляд на Димку. И расцвела такой сказочно теплой улыбкой, что Димка поневоле расплылся в ответ и помахал ей рукой. Мотя вдруг коротко стукнул в кармане, словно сердце, – теперь все правильно.
Дальше Димка летел, как на крыльях. Стало ясно, что делать дальше: просто раздать фонарики. Или не просто? Когда навстречу попались две расфуфыренные девицы, у Димки не появилось никакого желания что-то им дарить. И Мотя помалкивал. Мимо прошел пьяненький дядечка. Замученная женщина с полными сумками ловила такси. Димка проводил ее взглядом, гадая, куда это она такая груженая в самый канун. И никаких других мыслей.
К остановке подъехал автобус. Димка почти машинально влез в него, даже не посмотрев на номер, и сел на первое попавшееся свободное сиденье. Как обычно, придвинулся к самому окну. Редкие пассажиры вольготно устроились в полупустом автобусе. Наискосок от Димки сидел некто небритый и усталый. Время от времени он потирал щеку и висок быстрым движением, и тогда становилось заметно, что пальцы у него дрожат. Вдруг затрезвонил мобильный. Пассажир дернулся, выхватил телефон из кармана и нажал на кнопку, не донеся аппарат до уха.
– Катя, я…
Трубка завибрировала. Женщина почти кричала, Димке было слышно каждое слово.
– Где ты?
– Еду?
– Нашел?
– Да нет нигде такой игрушки! Где я только не был. Где еще открыто, конечно.
– Костя…
– Да знаю я! Но она прям звезду с неба просит. Да еще падающую, чтоб желания исполняла. Я б тоже не отказался, знаешь!
– Что поделать, Кость, ей так нужно… она…
– Найду, найду, – торопливо перебил пассажир, – ну что ты! Буду искать. Я ж понимаю. Ну все, все.
Он неловко пихнул трубку в карман, и тут Димка узнал его. Это был тот самый сантехник, после визита которого пришлось делать сразу два ремонта – себе и соседям внизу. Про себя Димка удивился такому совпадению, но не колебался ни секунды. В конце концов, комета тоже звезда с хвостом, сойдет за падающую. Он раскрыл рюкзак, вынул фонарик, дождался остановки. Когда автобус затормозил, Димка встал и быстро пошел по проходу. Задержавшись рядом с сантехником, сказал:
– Вот, возьмите, – и неуклюже сунул комету ему в руки.
На небритую щеку лег многоцветный отсвет. Непонимание в темных глазах сменилось изумлением, потом осознанием. Губы дрогнули, поползли вверх брови. Словно земная кора треснула под напором лавы – мрачное лицо раздалось в счастливой улыбке, дышащей жаром благодарности.
– Ты че, серьезно?
Димка кивнул и выскочил в дверь, ежась от стеснения. В кармане одобрительно теплел Мотя.
Оказавшись на улице, Димка какое-то время соображал, где находится. Оказалось, он выскочил на остановке у больницы. Подумав, он решил, что ему это подходит. Здесь должно быть полно тех, кому особенно грустно в предпраздничный день. Только как бы туда попасть? Интересно, когда у них кончаются приемные часы? Димка задрал голову, пытаясь угадать, есть ли у больных посетители. Под ноги он не смотрел, а потому наткнулся на что-то мягкое и подпрыгнул от испуга, когда это мягкое извергло на него волну грязных слов и таких же запахов. Димка отшатнулся и пробормотал: «Простите», стремясь покончить с неприятным инцидентом и бежать дальше по своим делам.