Грааль Арельский
Подарок селенитов
Подарок селенитов
I. История одного метеорита и все дальнейшее
Это случилось в 1930 году.
Американское Общество Межпланетных Сообщений осуществило, наконец, свою давнишнюю мечту пустить на Луну ракету. Правда, в 30-метровом снаряде-ракете не было послано пока людей, а помещались лишь самозаписывающие аппараты, но все же это было уже незаурядным достижением.
Несколько лет до этого о Межпласо мало кто знал, а теперь даже в Москве открылось его отделение. Председателем этого отделения был профессор астрономии Александр Александрович Петров. Он первый заметил падение ракеты на Луну, и это принесло ему мировую известность.
Пущенная из обсерватории Лоуэлла, в Америке, ракета, вместо того, чтобы облететь вокруг Луны и возвратиться обратно на Землю, упала на лунные Аппенинские горы, в кратер Коноп.
После этого события прошло три месяца, и вдруг, неожиданно, с Александром Александровичем в Москве случилось невероятное происшествие. Оно перевернуло весь налаженный уклад жизни профессора. Он прекратил все лекции, никого не принимал на дому и, говоря всем, что он болен, сидел, запершись у себя в кабинете. Целую неделю он усиленно думал, стараясь найти разгадку. И только сегодня для него стало все понятным, простым и ясным.
И случилось это совершенно неожиданно.
Утром он развернул газету и, меньше всего ожидая найти здесь разгадку, именно здесь-то ее и нашел.
И вот профессор сидел теперь в своем кабинете и радостно улыбался. В глазах у него сверкало удовлетворение.
Резко выделяясь на красном сукне письменного стола, перед ним лежал этот драгоценный теперь для него документ, целую неделю не дававший ему ни минуты покоя.
Это был небольшой, тоненький, продолговатый кусочек какой-то голубоватой ткани, напоминающей нечто среднее между бумагой и шелковой материей. По краям его были ровные зазубринки, а посредине помещались вот какие рисунки и знаки:
Документ этот попал в руки профессора совершенно случайно.
Профессор жил на Солянке и ровно неделю назад решил вечером пойти прогуляться. Хотя была уже осень, но погода в Москве держалась теплая и сухая. Профессор шел медленно, с наслаждением, полной грудью, вдыхая воздух. Дойдя до Большого Ивановского переулка, он повернул налево и вышел к Варваринскому скверу, и только начал подниматься к Лубянской площади, как увидел, что около сквера упал невероятной яркости метеорит. Падающие звезды в августе месяце — явление самое заурядное, и профессор, быть может, не обратил бы на это никакого внимания, но, подойдя к скверу, он услышал раздраженные, спорящие о чем-то голоса.
Подойдя еще ближе, он заметил двух дерущихся рабочих.
Один был высокий, худой, тонконогий; другой — маленький, толстый, с рыжими взлохмаченными волосами. Левая щека у тонконогого была в крови. Тонконогий ударял кулаками по голове толстяка, стараясь схватить его за волосы. Но толстяк, после каждого удара, отпрыгивал от него, как мяч, кружась вокруг и без всякого толка размахивая руками.
Увидев подошедшего к ним профессора, рабочие прекратили драку.
Толстяк заговорил первый:
— Послушайте, гражданин, — будьте свидетелем. Стою я здесь, закурить собираюсь, и вдруг этот сумасшедший хлоп меня по уху… За что такая неожиданность?!
— Молчи, — закричал тонконогий, обращаясь, в свою очередь, к профессору. Не верьте ему, товарищ. Посмотрите, как искровянил он мне щеку… Иду я мимо него с работы, а он как вдарит меня камнем. Милицию позвать нужно…
— Не ударял я его камнем…
Профессор вспомнил об упавшем метеорите и ему все стало ясно. Эта невероятная случайность показалась ему настолько забавной, что он улыбнулся. Виновником здесь оказался метеорит. Это он при падении контузил щеку тонконогого рабочего, а тому показалось, что ни в чем неповинный его товарищ бросил камень.
Стараясь помирить невольных врагов, профессор высказал им свои соображения.
Обыкновенно метеориты почти всегда целиком сгорают в атмосфере. Раз этот метеорит мог поранить щеку рабочего, то он, следовательно, не сгорел целиком, и часть его должна находиться где-нибудь по близости.
— Нужно непременно найти метеорит! — решил профессор и принялся за поиски.
Рабочие, пораженные и заинтересованные его объяснением, принялись ему помогать, совершенно позабыв о своей недавней вражде.
Недалеко от них, на дорожке сквера, тонконогий заметил небольшую воронкообразную ямку, над которой струился голубоватый столбик света. Ямку начали расширять и откопали цилиндрический кусок черного металла, еще теплый и светящийся слабым голубоватым отблеском.
Александра Александровича поразил его вид, и он решил, что это не метеорит, а нечто другое. Но и тогда у него не возникло сомнения, что этот теплый кусочек метеорного железа попал на землю из другого мира.
Придя домой и тщательно его исследовав, профессор открыл в середине его уже известную нам записку.
Записка помещалась во втором, внутреннем цилиндре, сделанном из неизвестного ему розоватого металла, гибкого и эластичного, как резина. Этот металл при нагревании не накаливался, а, наоборот, охлаждался. Чем сильнее шло нагревание, тем ниже падала температура металла, и ярче становился струившийся от него голубоватый свет.
Александр Александрович понял, что пославшим эту записку хорошо известно нагревание падающих предметов в земной атмосфере. Этот неизвестный ему металл предохранял от сгорания записку, охлаждая в то же время верхний слой раскаленного при падении цилиндра…
Целую неделю профессор ломал себе голову, силясь разгадать смысл документа. Сегодня утром это стало ему понятным.
В коротеньком газетном извещении недавно открытой Тавризской обсерватории сообщалось: „…вчера утром на небе наблюдался необыкновенной величины болид. Несмотря на солнечный свет, болид светился необыкновенно ярким голубоватым светом. По предположениям обсерватории, болид упал в Урмийское озеро."
Для Александра Александровича не было теперь сомнения, что в Урмийское озеро упал не болид, а посланный жителями Луны, в ответ на нашу ракету, какой-то снаряд. А эта записка являлась предварительным предупреждением о посылке снаряда.
Расшифровать надпись на левой стороне документа после всего этого не составило особенного труда. Дальнейшее для профессора было ясно. Он решил немедленно ехать на Урмийское озеро и разыскать посланный с Луны снаряд.
В том же доме, где была квартира профессора, только этажом выше, снимал комнату молодой востоковед и инженер Берг.
Имя у него было редкое и, пожалуй, единственное в наше время — Путята. Благодаря такому нелепому несоответствию с его фамилией, оно почему-то навсегда запечатлевалось в памяти.
Путята Берг нигде не служил, но целыми днями бродил по городу в поисках места. Постоянные поиски места на первый взгляд казались совершенно непонятными: любое учреждение, в любой момент, согласно было взять Берга к себе на службу. Но все предлагаемые места не нравились самому Бергу, и он от них отказывался. Он искал такого места, которое дало бы ему целый ряд приключений, самых невероятных и опасных.
— Все обыкновенное и заурядное — чуждо моей натуре, — любил он отвечать на вопросы знакомых, удивлявшихся его постоянным отказам от выгодных служб. — Я ищу яркой и свободной жизни — только одно это может дать мне удовлетворение.