- Ничего не скажешь, сложная дорожка. Какой теперь смысл на неё оборачиваться? – тихо сказала старушка, не отводя глаз. – Ты не выбрался, никто не смог помочь. Ну, кому же лучше пришлось? Ты ведь не знаешь, я тоже в конце свернула не туда. Отчитала мальчика при всём классе за недостойный поступок, по делу. А его родители позвонили, написали и рассказали свою версию, очень быстро и эффективно. Меня ткнули в слово «нельзя», хороший урок. Ох, я так кошку свою муштровала. А кому ещё нужна старуха со стажем, наживающая врагов со связями? Да, попросили уйти, но ещё и вели себя нагло так, ненормально. Чему теперь должны учиться дети? Первое время я даже жалеть ни о чём не могла. И уже без мужа во второй, окончательный раз, мои руки совсем опустились. Боюсь, что мама Миши долго выгребала мусор и выводила насекомых с трудом из моего прежнего жилища. Страшно вспомнить, как тараканы хрустели под ногами, а вонь расползалась от меня по дому. Нищенство, соцработники, для которых я мебель и галка в работе за мизерную зарплату. Мало приятного в долгом умирании. Жаль, конечно, что именно так вышло. Но, знаешь, я сохранила собственные идеи. И я могу в них раскаиваться, могу сомневаться и могу верить. За приобретение подобной роскоши нужно платить.
- Тогда Вы не услышите от меня соболезнований и жалости. – сказал Роман и кивнул. – Конечно, мне не обязательно знать. Но заметно, как Вы оберегали мальчика. Вы потому здесь? Ребёнок в опасности? Он же нас видит в пограничном состоянии.
- Скорее всего. – немного растерянно кивнула головой бабушка. – Мы одинокие, но собираемся здесь, как на последние чужие минуты праздника жизни. Но другие прощаются не таким образом. Мама Миши купила квартиру после моей смерти. Мальчику не очень легко. Одинокая уставшая мать, переезд и взросление, в купе со строгой экономией и одиночеством. Прошлая жизнь и прежние друзья отмерли. Многие вещи до и после надломали мечты маленького человека. Ему теперь тревожно и грустно, что так и манит зло. Как комары на костёр летят. Я их слышу и отгоняю, до поры до времени. Но в основном, последние дни учу мальчика. Всему понемногу, что способно исцелить, защитить и прогнать тьму. Но мгла сгустками ещё кружится неподалёку.
Мужчина напротив покачнулся. На секунду глянул в центр плотного кольца уходящих душ и неохотно отвернулся. К последним часам собралась огромная масса мерцающих мертвецов. Настолько существенная, что улицы опустели, пронизываемые миром по ту сторону. Роман осмотрелся, стоя чуть дпльше, и приложил пальцы левой руки к глазам.
- Видел чертей сам. Страшные, не знаю, как их долго в одиночку выносить. – сказал мужчина, отрывая руку от лица. – Вроде тени только, но какая-та пара сомнений будто скелет в демонов вращивает. Не уверен, что мальчик уже избавился от всех. Вряд ли он сможет прогнать зло, если демоны подступятся ближе.
- Это и не требуется. Миша должен перевести свои слабые стороны в память и силу. Знаешь, есть одно восточное искусство красоты и истории. Кинцуги, традиция склеивать осколки прекрасной керамики, наполняя трещины золотом и серебром. От подобного опыта мальчик только станет прочнее…
- Но наше время закончилось. Вы ему больше не поможете, Людмила Петровна. При уважении и трезвости, помощи могло не хватить или оказаться избыточно много. Тогда рано или поздно трещины сначала наполнит тьма. А потом…
- Мы получим монстра. Тоже прочного, но иного. Если осколки распадутся, а соберёт их мгла. Риск велик и часть ответственности на мне. По самонадеянности взялась за дело. Выполнила всё, что считало правильным моё сердце. Осталось только уйти.
- За нашей спиной всегда останутся дела. Какими бы последствиями они не обернулась. Нам уже не увидеть.
Падающий снег и ветер перемешивались, перерастая в метель. Мальчик, только что выудивший потрёпанную колоду карт из чужого ящика, уже не боясь шорохов, с шумом вылетел на улицу, чуть не полетев на скользких ступенях. Фонари снаружи освещали клубы из снежинок, слипшихся в хлопки. Их рыжие лучи расходились в стороны и разрезали темноту ночи.
Миша не знал, как решился на небольшое приключение, опасаясь каждого звука в последнее время. Сердце билось сильно и быстро, так что в ушах отдавался непрерывный стук африканских барабанов. Проехавшую перед домом машину даже не было слышно. Мальчик проводил взглядом красные точки фар и пробежал глазами по заснеженной улице, пока пальцы нетерпеливо и медленно перебирали расклеившиеся карты. Из-за дрожи просмотр проходил неуверенно, но уже через минуту ему удалось обнаружить и вытянуть три сложенные измятые бумажки. Он поднял их и быстро увидел на просвет водные знаки. Мысленно сложил их с накоплениями и шумно выдохнул: завтра можно прийти к открытию магазина. Денег должно хватить. А может и остаться и на стакан тёплого кофе с карамелью.
Мальчик быстро затолкал деньги во внутренний карман рюкзака и зашагал к дому. Ему показалось, что свет фонарей стал ярче. На мокрое лицо набежала улыбка и подросток уже бежал домой, в тепло и уют. Чтобы уснуть под одеялом, ощущая себя в безопасности, счастливым и радостным. Взбегая по ступенькам он перебирал услышанные мысли, уже не опасаясь увидеть кого-либо вновь. Тепло и свет фонарей будто вытеснили тревогу из его груди, и он вдохнул чистый морозный воздух, забегая внутрь.