Теплота и душевность этой весточки из прошлого невольно увлажнили глаза Уильяма, и он бережно положил письмо в сундучок с фамильными драгоценностями. Пусть ещё одна ниточка, связывающая его с семьей и с образом любимой матери, протянется за ним в неизвестное будущее…
Войдя в малый зал заседаний, Мельбурн удовлетворенно отметил, что все приглашённые им накануне в сборе, и можно немедленно приступать к изложению главного вопроса.
За столом сидели как члены его кабинета в лице министра внутренних дел маркиза Норманби, лорда Палмерстона и статс-секретаря министерства иностранных дел, ведающего вопросами внешней разведки, так и оба руководителя полицейского Управления Лондона, Скотленд-Ярда, комиссары Чарльз Роуэн и Ричард Мэйн. От лица профессиональных сыщиков и частных детективов здесь присутствовал легендарный инспектор Николас Пирс, ещё недавно служивший в полицейском суде на Боу-стрит, а сейчас принятый в штат того же Управления. Сведения, представленные премьер-министром были таковы: всем присутствующим хорошо известно, что после завершения расследования покушения на королеву в июне этого года суд признал стрелявшего Эдварда Оксфорда невменяемым и отправил на принудительное лечение в Бедлам. Бумаги и оружие, найденное на квартире нападавшего в ходе обыска, были изъяты. Тайная организация «Молодая Англия» на поверку оказалась плодом больного воображения Оксфорда. Задержанные как сообщники продавец оружейного магазина и хозяин тира на Лестер-сквер судом были оправданы. Дело было благополучно закрыто, а личная охрана королевы и ее супруга усилена. Но теперь, и это самое тревожное, спустя полгода появились новые обстоятельства и сведения, говорившее в пользу подготовки нового покушения на жизнь монарха. Тайная организация или ее преемница, судя по отчетам агентов на местах, существует, а подозрительные личности были замечены в том же районе Ламбет, где проживал несостоявшийся убийца!
Одновременно с этими пока ещё разрозненными сведениями стало известно, что некоторые ирландские радикалы готовы присоединиться к заговорщикам. Для них все средства будут хороши ради освобождения родины.
— И наша задача, господа, — Мельбурн обвёл взглядом всех присутствующих, — Предотвратить в самом зародыше такую попытку и провести задержание всех причастных лиц упреждающим ударом. Время действовать! А теперь я попрошу каждого поделиться своими сведениями и соображениями на сей счёт.
Почти через полтора часа они выработали четкий план на сегодняшний вечер и, склонившись над картой, старались сузить район оцепления, учесть все нюансы предстоящей операции. Практически весь личный состав как руководства полиции, так и рядовых «бобби» будет брошен на организацию облав и задержаний. Инспектор Пирс и два сержанта из новой службы полицейских расследований присоединятся к операции, переодевшись в штатское. Это формально будет нарушением закона и может вызвать негативную реакцию общества, но жизнь и безопасность королевы для присутствующих на этом совещании ставилась превыше всего.
Начало операции было назначено на 18–00, а штабом стал частный дом, отданный недавно под полицейский участок, по адресу Уайтхолл, 4.До вечера они расстались, ведь каждый час был дорог, особенно для руководства городской полиции. Поставить в известность мэра Лондона о предстоящих событиях в городе Мельбурн взялся сам. Он сообщит об этом своей запиской за час до начала, чтобы предотвратить возможную утечку информации.
Вернувшись к себе в резиденцию, виконт приказал Хопкинсу быть готовым к отъезду через полчаса и тотчас сел писать короткое письмо в Брокет для мисс Виктории Кент. Оно получилось немного суховатым и деловым, но времени на переписывание уже не было. Мельбурн вручил его секретарю для отправки нарочным и сосредоточился на предстоящих сегодня визитах. Он искренне надеялся, что уже завтра, закончив все дела, сможет, наконец, вернуться из Лондона и провести оставшиеся до Тайного совета дни дома.
В сопровождении камердинера он выехал все в том же неприметном экипаже, как и планировал, до часа по полудни. День был пасмурный, солнце так ни разу и не пробилось сквозь низкие серые тучи, и к вечеру можно было ожидать снегопад. Внутри кареты было сыро и неуютно. Несмотря на тёплое пальто и перчатки, Мельбурн чувствовал лёгкий озноб. То ли начинало сказываться нервное напряжение последних суток, то ли он слегка простыл, возвращаясь вчера утром из Брокет-Холла. Меховой плед, прикрывавший его ноги, согревал слабо, и он сделал добрый глоток бренди из серебряной фляги, предусмотрительно положенной в тайник под скамьёй.
… Мисс Тереза Хор, старший партнёр и наследница банковского дела семьи, в нетерпении встала из-за стола, сняла очки и подошла к окну. Сквозь серую пелену дня она едва различала редкие экипажи и возки, что спешили по улице в эти последние дни старого года. Ещё один год ее жизни, заполненной каждодневной рутинной работой, совершал свой круг, прибавляя очередную морщинку вокруг глаз и пару седых волос в косу. От прежней девической округлости лица не осталось и следа, природная живость исчезла, взгляд становился все жёстче, а знание людей делало ее все циничней. Ее статус немолодой незамужней дамы уже позволял ей ни на кого не оглядываться и получать от жизни доступные радости. На матримониальных планах был окончательно поставлен крест и теперь, распоряжаясь дедушкиным капиталом и руководя банком, она сама себе хозяйка. Сэр Чарльз в последние годы своей жизни признавал в ней не только умную и волевую девушку, но и наследницу в обход других менее способных и ответственных внуков. С его уходом от дел, а потом из жизни, она смогла укрепить авторитет банка и существенно преумножить семейный капитал. Отчёт, подготовленный старшим кассиром, лежал у неё на столе уже к полудню, осталось дождаться самого заказчика. Она успела пробежать цепким взглядом из-под очков столбцы цифр, колонок и итоговый баланс. Лорд Мельбурн не был самым крупным их вкладчиком, но мысль о возможной потере его как клиента и самого неотразимого в ее глазах мужчины (здесь она волевым усилием отогнала неподобающие мысли!) неприятно кольнула её сердце.
… Как давно это было! Чудесным воскресным утром ей удалось уговорить сэра Чарльза опробовать новенький щегольской фаэтон и покататься в Гайд-парке. Вечно занятой дедушка сдался под натиском голубых глаз и милых ямочек на щеках юной мисс Терезы, и они пристроились в вереницу экипажей, чинно рассекающих по аллеям самого модного променада Лондона. Каштановые локоны из-под модной соломенной шляпки и пенное кружево дорогого парижского туалета привлекали взгляды молодых джентльменов, со скучающим видом фланирующих верхом. Но одного взгляда на старого банкира, сидящего рядом с предметом их интереса, было достаточно, чтобы остудить неуместное юношеское любопытство.
На аллее со стороны Серпентайна показалась высокая, ладно сидящая фигура, пустившая своего гнедого жеребца рысью. Джентльмен едва успевал отвечать на приветствия встречных, не меняя отстранённого холодного выражения лица. Аристократизм и мужское обаяние окружали его словно облако, и Тереза невольно стала следить за ним взглядом. Он приблизился к ним и неожиданно осадил коня, приветливо поздоровавшись с сэром Чарльзом и совсем молоденькой барышней, сидящей рядом. Классический породистый нос и умные зеленые глаза украшали его лицо. Они перекинулись с дедушкой парой фраз, и он двинулся дальше с тем же задумчивым и отстранённым видом.