Они подошли к своей машине, когда два бойца оттаскивали вырубленного Сашком бандита. Остальных мордоворотов уже вытащили из «хонды», разоружили и скованными рассаживали по «джипам».
– Товарищ майор! – доложил выбравшийся из салона боец невысокому крепышу, ничем по внешнему виду не отличавшемуся от остальных. – В салоне был парабеллум с глушителем. У «клиента» в кармане куртки нашли к нему два магазина.
– Привет, Саша, – поздоровался с ним Рощин. – Воюешь?
– Привет, Алексей! – в тон ему отозвался спецназовец. – А тебе не надоело обучать бизнесменов? Это с тобой потерпевшие?
– У нас тут один потерпевший, – сказал Игорь. – Ты как, Гена?
– Отделался испугом средней тяжести и синяком на скуле, – пошутил Геннадий. – Врезали, когда попытался рыпаться, и пригрозили пристрелить, если не поумнею. По-моему, не шутили.
– Какие уж тут шутки, – проворчал тот, кого боец назвал майором. – Клиенты первосортные. Хотя в розыске числится только один, зуб даю, что на каждого можно накопать по крайней мере на червонец. Не скажете, чем вы их так обидели?
– Мы видели их вчера у дома генерала полиции Михайлова, – ответил Игорь. – Жена лечила внука Дмитрия Алексеевича, из-за чего на неё попытались наехать представители какой-то частной фирмы, которая раньше безуспешно лечила мальчишку по договору с матерью. Генерал их выгнал, а задержанные вами типы, почти наверняка были группой силовой поддержки.
– Ладно, – сказал майор. – Мы не станем вас задерживать и снимать показания, это можно сделать и позже. Послушаем сначала, что будут петь задержанные. А по фирме наведём справки.
*****
Ольгу вывела из медитации суета врачей, вызванная тем, что больной очнулся. Она поднялась со стула, чувствуя лёгкую слабость, и вышла из палаты.
– Как Слава? – бросилась к ней Ольга Сергеевна.
– Открыл глаза, – ответила девушка. – Судя по поведению персонала, его состояние сильно улучшилось. А моего Игоря здесь не было?
– Нет, Оленька, Игорь не появлялся. Спасибо вам большое! Садитесь на стул, вон вы какая бледная!
– Ничего страшного, это скоро пройдёт. Непонятно, почему он до сих пор не приехал и не позвонил, что задерживается.
– Не беспокойтесь вы так! Он мог попасть в пробку, сейчас это обычное дело. А не позвонил, потому что не захотел вам мешать проводить лечение. Вы лучше сами ему позвоните.
–Действительно, – Ольга потёрла рукой лоб и полезла в карман за телефоном. – Я не отошла от медитации, и голова плохо соображает. Игорь? Ты сейчас где? Тогда я тоже выхожу. Оля, если увидите Горского, передайте, пожалуйста, что позже я с ним созвонюсь.
– А где Игорь? С ним всё в порядке?
– Они только что подъехали, так что я тоже пойду.
– Давайте я вам помогу!
– Нет, спасибо, дойду сама. Я хорошо себя чувствую. Была слабость, но она уже прошла.
С Игорем и Сергеем она встретилась на полпути к выходу из корпуса.
– Ну и где вас носило? – спросила Ольга. – Я рассчитывала на то, что ты приедешь вовремя, и попросила меня не беспокоить. Погрузилась в память и пересидела у клиента. Ему теперь хорошо, зато мне – не очень.
– Были проблемы, – ответил Игорь, беря её под руку. – Обопрись на меня, сходим за твоим пальто. Всё расскажу дома.
*****
– Получается, что твой Рощин связан с одной из силовых контор, – сделала вывод Ольга, после того как Игорь рассказал о засаде. – А я перед ним выпендривалась. Почему ты дал ему три дня?
– Потому и дал, чтобы встретиться уже после загса. Ты в этом случае будешь уже замужней женщиной. А насчёт выпендрёжа я уже говорил.
– Для них моё замужество ничего не меняет, а говорить жене о её глупостях нужно не после того, как она их совершит, а до.
– Ну извини! Я тогда чувствовал себя не лучшим образом. Маты – это не батут, и когда тебя о них с размаху бросают раз за разом...
– Вот тебе и ответ. Они перестарались, и тебе стало плохо, а я это почувствовала и не выдержала!
– Оля, тебе сколько лет? Должна уже руководствоваться не чувствами, а рассудком.
– Я не знаю, что со мной происходит. Я уже говорила, что меня часто словно кто-то толкает под руку. Знаешь, как трудно было слушать угрозы врачей и не размазать их по стенам?
– Ты же вроде не сдерживалась? Я слышал, как там кто-то упал.
– Это не то. Тому типу я врезала рассудочно и очень аккуратно. Он не давал выйти и просто так не ушёл бы. А в результате ты чуть не сыграл роль «кавказской пленницы».
– Думаешь, что они хотели меня захватить?
– А тут и думать нечего. Решили захватить тебя, чтобы было чем на меня надавить. Значит, узнали о наших отношениях, а может быть, и о предстоящем бракосочетании. Игорь! Ну не идиоты ли мы?
– Вроде нет, а что, есть основания думать иначе?
– В том то и дело, что есть! И как я только об этом не подумала, дура! Можно было бы сразу отдать Рогожину и твой паспорт.
– Ты можешь не психовать, а объяснить, в чём дело?
– В том, что меня никто не распишет с женатым мужчиной, даже если я применю всё своё обаяние. Ольга пропала восемь месяцев назад, а вступать в брак после пропажи супруга можно не раньше чем через год. Я точно знаю, потому что у подруги был такой же случай. Надо было отдать твой паспорт вместе с моими документами, чтобы убрали отметку о браке, а я, дура, не подумала!
– Это не ты дура, а я дурак! Нужно же было так лопухнуться! А в загсе уже сняли ксерокопии. Нужно подумать, как будем выпутываться.
– Не хотелось опять беспокоить Рогожина и признаваться в собственной глупости, но придётся, – сказала Ольга. – Кто будет звонить?
– Давай я, – вздохнул Игорь. – Какой у него номер стационарного телефона?
– Под аппаратом лежит справочник, я записала в нём на первой странице.
– Ага, есть. Валерий Сергеевич? Да, это Игорь. Тут вот какое дело. Моя жена пропала меньше года назад, а запись о ней по-прежнему в паспорте. Точно известно, что она никогда не вернётся, но официально её объявят пропавшей только по истечении года. Мы об этом забыли, а Ольга сейчас вспомнила. Хорошо, я понял.
– И что же ты понял? – спросила Ольга, когда он положил трубку. – Может, просветишь?
– Он очень недоволен, – ответил Игорь. – Сказал, что не будет сам этим заниматься, поручит кому-нибудь, а нам потом перезвонят.
– Ещё бы ему не быть недовольным. Отвык, наверное, от того, что его постоянно дёргают ни с одним, так с другим.
Позвонили ближе к вечеру и попросили продиктовать все данные по пропавшей Ольге Александровне Славиной.
– У меня остался её паспорт, – сказал Игорь. – Могу продиктовать номер и серию. А для чего это? Хорошо, спасибо, – он положил трубку и ответил на вопросительный взгляд Ольги: – Завтра обещали передать свидетельство о смерти моей бывшей.
– Слава богу! – с облегчением сказала девушка. – Вот она обрадуется, если узнает, что ты её похоронил. В загсе будут выступать из-за того, что ты не оформил всё по прежнему месту жительства, но это уже решаемо. Раз всё наладилось, я попробую до ужина заняться медитацией.
На этот раз Ольге почти сразу удалось настроиться на нижнюю чакру. Муладхара пульсировала в такт дыханию, наливаясь не имеющим видимой формы красным огнём. Девушка сосредоточилась на этом пламени и мысленно потянула его вверх по позвоночнику. Не сразу, но это у неё получилось. Тонкая огненная змейка поползла вверх, с заметным усилием пробивая себе дорогу. Внезапно на пути поднимающегося по позвоночнику огненного столба возник вихрь оранжевого пламени, который начал сначала медленно, а потом всё быстрее и быстрее закручиваться в коническую воронку. Она присмотрелась и увидела, что эта воронка состоит из слоистых лент огня, вращающихся с разной скоростью. Смотреть на открывшуюся свадхистхана-чакру было приятно. Ольга отвлеклась и упустила огненную змейку, которая быстро скользнула вниз, в муладхару, но это не повлияло на уже открывшиеся чакры. Внутренним взором она по-прежнему видела и багровое пламя одной, и оранжевый вихрь другой.
Выйдя из медитации, девушка первым делом взглянула на часы.
– Наконец-то, – сказал Игорь, заметив, что она открыла глаза. – Сидишь неподвижно уже больше двух часов и, по-моему, даже не дышишь. Анна уже предупредила, что всё готово. Э, да у тебя весь низ спины красный!