Ровно в шесть в гостиную вошел Дитрих. На нем были хорошо сидящие черные брюки, черная рубашка, соблазнительно распахнутая сверху и не скрывающая перекатывающихся при движении мышц. В руках он нес камзол, расшитый серебряными нитками, и большой букет красивых белых цветов, похожих на земные пионы. Собственно говоря, его он мне и подарил, после того, как подошел и поцеловал мне руку. Затем он долго смотрел на меня, видимо о чем-то думая. В его глазах была буря, но, что конкретно он испытывал сейчас, я сказать не могла. После почти целой минуты, длящейся невероятно долго, я устала от игры в гляделки и уже перестала ждать хоть один крошечный комплимент в мой адрес, отсутствие которого меня невероятно расстроило и разозлило одновременно, ведь, отчасти, я старалась превосходно выглядеть именно для него. Видимо прочитав на моем лице досаду и обиду, Дитрих отмер и сказал:
--Ты восхитительно выглядишь, Ари.
--Спасибо. Как ты сюда попал?
--С помощью портала. Кстати говоря, таким же образом мы попадем и в столицу: на улице уже слишком холодно для того, чтобы ехать в карете. И, я думаю, нам надо поторопиться, если мы не хотим опоздать.
Я вложила свою руку в руку герцога, и мы пошли на террасу, откуда был открыт портал, и вышли в неизвестном мне доме. В том, что это был дом, а не оперный театр, я была уверена на сто процентов. Обернувшись и отыскав глазами Дитриха, я спросила:
--Где мы?
-- В моем доме в столице.
--Зачем мы здесь?
--Я подумал, что мы могли бы заказать экипаж и поехать в оперу на карете, а пока подождать немного тут.
Я подошла к высоким, во весь рост французским окнам и посмотрела на, несмотря на вечернее время, все еще оживленный, как муравейник, город. С моей высоты видились острые шпили храмов и соборов, черепичные покатые крыши домов, украшенных барельефами и статуями, главная площадь с выходящими на нее тавернами и бутиками, светлый каменный дворец со стрельчатыми окнами.
От разглядывания города меня оторвал подошедший и вставший за моей спиной Дитрих. От мужчины исходил тонкий, но такой притягательный запах. Я почувствовала тепло его тела даже через одежду. Он медленно снял с меня манто и провел руками по моим обнаженным плечам. Повернув мою голову, герцог провел носом вдоль моей шеи, вдыхая аромат. Я закрыла глаза. Когда Дитрих продолжил целовать меня в мгновенно ставшую очень чувствительной шею и легко,почти не касаясь, гладить меня по спине, животу, талии, с моих губ слетел стон. Герцог притянул меня к себе, бережно обнял, уткнулся лицом в мои волосы и сказал хриплым голосом:
--Ты самая удивительная женщина из всех, которых я видел и не видел. Ты моя женщина. Моя.
После этого он замолчал. Я пыталась понять, что сейчас было, но у меня не получалось. Решив не заморачиваться по этому поводу, я успокоилась и расслабилась.
Спустя некоторое время мы вновь заговорили.
--Здесь красиво. Но как-то необжито.
--Это не удивительно. Здесь я появляюсь нечасто. А если и появляюсь, то только для того, чтобы переночевать.
Дитрих выпустил меня из объятийи пошел к небольшому шкафчику.
--Вина?
--Да, красного, спасибо.
Пока герцог доставал бокалы, открывал вино и наливал его, я вышла на небольшой балкон подышать свежим воздухом и прояснить голову. Вскоре ко мне присоединился Дитрих.
--Думаю, что скоро нам нужно выходить, если ты конечно еще хочешь пойти.
--Хорошо.
Дорогие читатели! Меня, как и многих, настигли экзамены, которым я отдаю практически все свое свободное время. В связи с этим могут быть дни без проды. Надеюсь, вы отнесетесь к этому с пониманием.
Если Вам нравится моя книга, жмите "Мне нравится" и добавляйте ее в библиотеку.
Глава 21
Спустя несколько минут молчания и разговоров попеременно, мы вышли на улицу и сели в ожидающий экипаж, заранее вызванный для нас. Вскоре мы подъехали к красивому, величественному зданию со множеством белых колонн и искусным барельефом на фасаде театра, удачно подсвеченного коваными фонарями. К его массивным резным позолоченным дверям из дорогой породы дерева вела красная ковровая дорожка. Пройдя по ней и достигнув входа, мы вошли внутрь, после того, как лакеи открыли двери.