— Вы пессимист, Такер. Оглянитесь вокруг, мир полон ярких красок.
Глаза Такера недобро сверкнули.
— Особенно это заметно, если живешь под открытым небом.
— Кажется, Оскар Уайльд сказал что-то вроде: «Мы все находимся в канаве, но некоторые видят оттуда звезды». Выше нос, Такер. Забудьте прошлое, все свои грехи. Подумайте о будущем и о том, кем вы можете еще стать в этой жизни.
— Как легко вам говорить. Ведь жизнь к вам всегда была благосклонна, — отрезал Такер.
Эти слова вызвали приступ гнева у Джулии. Как смел он приписывать ей безоблачную жизнь! Он ведь ничего о ней не знает! Да, он страдал, но и на ее долю выпало немало мучений. Больше, чем он даже может предположить.
Джулия подбоченилась.
— Послушайте, Такер, вы хотя бы подумали, прежде чем говорить? Неужели вы полагаете, что я всегда просыпаюсь с идиотской улыбкой на лице? Неужели и впрямь считаете, что у меня нет никаких проблем? Вы же меня совсем не знаете! — А чего она, собственно, ждала, приглашая в дом незнакомца? Они ведь друг другу абсолютно чужие. Оба одинокие. Уязвимые. Два человека наедине в квартире, ничего не знающие друг о друге…
Но все же Джулия ощущала, что между ними возникла некая невидимая связь. И еще в глубине души знала, что этот человек навсегда оставит след в ее судьбе.
Их взгляды встретились. Губы Джулии пересохли от прерывистого дыхания. Такер подошел к ней вплотную, теперь его подбородок почти касался ее головы.
— Вы выглядите сказочной лунной принцессой в этой прозрачной ночной рубашке, — прошептал он. — Маленькая снежная фея…
Здравый смысл подсказывал Джулии убежать от Такера и закрыться в спальне, но вместо этого, подчиняясь неведомым первобытным силам, она встала на цыпочки и запрокинула голову, словно умоляя Такера поцеловать ее.
— Можно мне поцеловать вас?
При звуке его хриплого голоса по телу Джулии пробежала дрожь блаженного предвкушения.
— Такер, — выдохнула она, приближая к нему свое лицо.
Его неторопливые губы, теплые и ласковые, осыпали поцелуями ее подбородок. Не в силах противостоять томительному желанию, она опустила ресницы в предчувствии долгожданного сладкого момента.
Огрубевшие от ветра губы Такера оказались восхитительно нежными. Не отдавая себе отчета, она обвила руками его шею и притянула его к себе, прижимаясь к нему набухшей грудью.
Такер застонал и отпрянул, но Джулия легонько захватила зубами его нижнюю губу. Одновременно напуганная и возбужденная собственным порывом, девушка открыла глаза и встретила взгляд Такера.
В нем горел огонь дикой страсти. Голодной, отчаянной страсти.
Внезапно Джулию охватил ужас. Что она делает?
Такер еще крепче обнял ее, погрузил пальцы в шелк волос и застонал.
Приятная теплота, зарождавшаяся у Джулии внизу живота, перерастала в настоящий пожар желания. Все ее тело затрепетало от волны новых ощущений. Язык Такера скользил по зубам девушки, словно умолял впустить его внутрь. Джулия сознавала, что должна устоять перед соблазном и вырваться из его объятий, но ее тело отказывалось прислушиваться к голосу разума. Она сдалась. Исчезли все сомнения, колебания и нерешительность. Каждой клеточкой своего тела она отдалась неистовому поцелую.
Внезапно Такер отступил на шаг назад.
— Я не должен был этого делать, — выдохнул он. — Никогда.
— Нет, — пробормотала Джулия. — Тебе нечего стыдиться, я сама хотела этого поцелуя.
— Я должен уйти. — Такер подскочил к креслу, схватил джинсы и стал натягивать их.
— Ты не можешь уйти: уже час ночи и на улице холодно.
— Прекрасно, мне необходимо остыть.
— Пожалуйста… — Джулия тронула его за руку. — Ну куда ты пойдешь? Я буду волноваться.
— Не нужно мне было оставаться здесь. Я совсем потерял голову.
Их взгляды скрестились.
— Я уйду к себе и закрою дверь, — пообещала Джулия.
Такер покачал головой.
— Ты слишком хорошая девушка, чтобы относиться к тебе как к сексуальному объекту.
Так вот что он о ней думал? Обида, тяжелая и горькая, камнем легла на сердце Джулии.
— Спасибо за все.
Джулия пожала плечами, пытаясь подавить слезы, наворачивающиеся на глаза. Она не хотела, чтобы Такер увидел, как больно ее ранил.
— Но я ничего для тебя не сделала.
— Нет, сделала. Ты явилась для меня воплощением доброты и искреннего участия.
Джулия попыталась заглянуть ему в глаза. Но Такер отвел взгляд, так и не допустив ее в свой внутренний мир.
— Если ты настаиваешь на своем уходе, то возьми с собой хотя бы одеяло.
— Не нужно.
— Пожалуйста. Я буду чувствовать себя спокойней.