Полежав немного в воде и прийдя в себя, она, прилагая последние силы, начала мыться, при этом анализируя всю полученную информацию. Итак, подвела она кратко итог: Норису, так звали несчастную девчушку, маг купил ее еще в детстве из-за наличия среднего магического дара, обучил ее необходимым бытовым заклинаниям. Большему обучать ее не видел смысла, он пользовался ее магической силой, как дополнительным источником, попросту батарейкой. А еще этот гад брал ее кровь на свои мерзкие ритуалы. А хуже всего, что он сдавал ее, как донора, одному вампиру. Бедняжка не могла сопротивляться ошейнику и безропотно подставляла свою шею под клыки вампира. Хорошо еще вампир мог контролировать себя и брал ровно столько, чтобы не лишить ее жизни.
Далее, навскидку Норисе восемнадцать лет — это все, что она знала о себе. Она не знала, откуда она родом, кто ее родители, возможно, ее память стерли, оставили ей только имя. Что касается мира, куда ее занесло, он назывался Сэлдан и был поделен на территории, где обитали различные расы. Какие именно бедняжка не знала, все, что она знала — это название города, где они проживали, а, именно, Тайлэр. Ведь она, если и покидала дом мерзкого мага, то только с ним и то очень редко. Маг жил практически затворником и то, что он занимался запретной магией, заставляло его вести очнь скрытый образ жизни. Правда, это не мешало ему принимать заказы и вести черные делишки, зарабатывая золото.
С невеселыми мыслями о своей судьбе, она вылезла из остывшей воды. Поискала глазами полотенце, не найдя его, произнесла заклинание, с помощью которого могла высохнуть. Странно, оно не сработало, расстраиваться больше не было сил. Похоже, она утратила способность магичить. Обречено закрыла глаза от того, что с нее капала вода, было мокро и холодно. В этот момент у нее было только одно желание, быть сухой, и… о, чудо, она почувствовала теплый поток воздуха. Удивленно открыла глаза, это что же получается, магия есть, только она действует сейчас по-другому. Разбираться с этим не было больше сил. Подхватив свою одежду, она поплелась в комнату и направилась в сторону шкафа, достала чистую рубаху и повалилась на кровать, проваливаясь в сон. Но уплывающим сознанием успела отметить уже знакомое тепло в районе сердца, Гадюша вернулся и занял свое законное место, прямо напротив ее сердца.
— Кэйра, хозяйка, проснись… Кэйра, — будил ее взволнованный голос, жужжа, как надоедливый будильник, в ее голове.
— Да встаю уже я, — сонно буркнула она, переворачиваясь на другой бок, пытаясь нашарить рукой одеяло.
— Хозяйка, Калис лютует, послал меня за тобой, ну же проснись, — еще больше забеспокоился Гадюша.
Кэйра подскочила на кровати, до нее дошло, что она не в своем доме, а в чужом мире и теле. Соскочив с кровати, она ринулась в умывальню. Холодная вода быстро прогнола остатки сладостного сна. Умывшись, она развернулась на выход и замерла возле зеркала, окончательно проснувшись. Не веря своим глазам, она ошеломленно морагала, широкок распахнутыми глазами. Она изменилась не только изнутри, но и внешне. В другое время она была бы счастлива, но не сейчас, когда она живет под боком опасного мага. Рядом с ее отражением завис Гадюша.
— Что делать будем? — забеспокоился он. — Ты стала магической сущностью, а значит, еще более ценной. Кровожадный маг будет цедить с тебя еще больше крови.
Кэйра поправила локоны темно-фиолетового цвета, чуть нахмурив такого же цвета брови, красиво обрамлявшие темно серые глаза, отливающие легким зеленоватым оттенком. Ее взгляд спустился ниже и руки сами поднялись к груди, словно удостовериться, что это не обман зрения. Ее грудь значительно прибавила в размере, а руки темвременем опустились ниже, повторяя плавные изгибы соблазнительной фигуры. Рубашка стала тесной, подчеркивая совершенное тело. Да, у нее никогда не было такого совершенства.
— Хозяйка, собирайся быстрее, маг злой, как демон, — оторвал ее от самолюбования Гадюша.
Кэйра метнулась в комнату к шкафу, схватила первую попавшую вещь из тонкой ткани, не вдаваясь в подробности, что это за вещь, стала быстро перетягивать грудь. Сверху натянула рубаху из грубой ткани, некогда мешковатые штаны, теперь стали капельку свободны и на этом спасибо, что все ее тряпье было большим и явно мужским. Калис настаивал, чтобы она одевалась, как паренек, чтобы сохранить ее ценную девственность, за которую вампир не скупился и платил золотом. Подхватила вчерашнею косынку и повязала ее на голову, закрывая брови, опуская почти до самых глаз. И бегом кинулась к магу ее личному кошмару.