Господи, что со мной? Я никогда не принимал наркотики, ни в каком виде. Это удел рабов. Но сейчас я не был хозяином своего тела и разума. Чем одурманили меня, для чего? Я бы ещё это понял у нас: выкуп, шантаж и прочее… Но здесь? Я никто. Зачем?! А девушка кружилась все медленнее и голос её возвращался к нормальному. Я хотел уже подняться и уйти из комнаты, когда она надавила на плечи, заставляя сидеть.
Даже после хороших попоек с друзьями я не был в таком состоянии прострации, как сейчас. Сфокусировать взгляд получалось тяжело, тело казалось грузным и неуклюжим. Всё. Кажется, я попал конкретно. Это кому же отец так перешел дорогу, что меня достали даже здесь? Мысли метались испуганными бабочками. Я представил этих бабочек и пьяно хихикнул, стараясь поймать и погладить туман.
Подняв глаза, увидел нож в руках девчонки. Её пристальный, заинтересованный взгляд, немного отрезвил, но пошевелиться не получилось. В мыслях промелькнуло: “Пи*ец, котенку, больше срать не будет”, – как меня полоснули ножом по ладони. То же она сделала и со своей, тут же прижимая порезы друг к другу. Паническая мысль билась в висках: “Заразила. Какой-то дрянью инопланетной заразила. Это всё. Теперь точно смерть! Во, мне друзья подарочек удружили, это кому же из них, я так дорогу перешел?” – сердце бухало как ненормальное, стремясь выскочить из груди, а перед глазами вновь вставали кадры разных страшилок из последних голливудских фильмов.
Девчонка подползла ко мне на коленях практически вплотную, внимательно вглядываясь в глаза.
– Тшшш… успокойся, – маленькая ладонь погладила меня по щеке, – всё хорошо. Ты какой-то странный… Дари, ты что, никогда не слышал про обряд “Единения Сириуса”?
Понемногу паническая атака отпускала, и я смог даже ответить:
– Нет, – это был не мой голос, словно проводили наждаком по стеклу.
– Дари, то есть, ты даже не понял, что сейчас происходило? – её изумление, непонимание, обида и что-то еще непонятное, читалось огромными буквами на лице.
Губы девушки затряслись, а на глазах показались слезы. Я вообще не понимал этого театра абсурда. Что за нах, тут творится? И вот нафиг мне нужны все эти инопланетные заморочки? Мне что, своих, родных местных шлюх было мало? Она перевела взгляд на руку, которой продолжала сжимать мою ладонь. Я посмотрел туда же. Отпустив меня, она смотрела на абсолютно здоровую кожу. Оторопев от увиденного, я разжал ладонь и тупо уставился на неё. Это что, были глюки? Всё-таки наркотическая травка.
От этих мыслей стало жарко. Действительно, тут очень душно. Хорошо, что я уже без рубашки, а то бы сварился. Взгляд упал на потерянно сидящую девчонку. Это она виновата во всем. А если бы я от этой наркоты коньки отбросил? Злость на неё поднимала голову, возбуждая. Сидит тут, невинность корчит из себя… Продажная тварь, как их только красиво не называй, за деньги готовы на всё. Господи, это же не мои мысли! Но в штанах было уже больно от каменного стояка. Наркота вместе с афродизиаком. Точно! Во, я попал!
Желание наказать маленькую дрянь возросло многократно. Возбуждение и злость залили весь мир красным цветом. Всего на мгновение я потерял ориентацию. Но новый глюк уже был тут как тут. Появилось ощущение раздвоенности: один я – смотрел сверху на себя, сидящего на полу перед сжавшейся проституткой, а второй я – чувствовал и двигался внизу.
Схватив её за руки, притянул к себе и впился в эти нежные губы, сминая, кусая и причиняя боль. Когда она приоткрыла ротик от возмущения, ворвался туда как завоеватель, порабощая, наказывая, клеймя. И совсем не ожидал, что она робко и неуклюже ответит мне. У меня вырвался рык раненого буйвола. Глаза залило кровью: ты со всеми играешь в невинность? Никаких мыслей не стало, полная пустота в голове и одно желание – наказать.
Несмотря на её слабые попытки защититься, я разодрал на ней одежду, добираясь до желанного тела. Когда сам оказался голым, вообще не помнил. Обе её руки заломил над головой, крепко сжимая, левой ладонью. Правая – шарила по её телу, овладевая и пленяя. Мои поцелуи жалили всё, до чего не успели добраться руки, клеймя, покоряя, захватывая.
Она извивалась подо мной, возбуждая ещё сильнее. Хотя казалось, что дальше – некуда.
– Прошу, не надо… нет… нет… не так… это неправильно… – эта возня распаляла меня еще больше. Наказать! Выжечь даже воспоминания о других! Других?! Убью!
Резко раздвинув коленом ноги и пристроившись между ними, рывком вошел сразу на всю длину в тесное тепло её тела. И захлебнулся от чувства собственничества: моё! А она лежала с широко раскрытыми глазами глядя на меня.