День выдался тёплый, и домой совершенно не хотелось. Она достала из сумки старый кнопочный телефон и набрала номер Елизаветы Петровны. Женщина совсем недавно решила начать вязать свитер сыну. Схема оказалась довольно сложной, а Женя обещала помочь разобраться.
Договорившись о встрече, она побежала на троллейбусную остановку, чтобы добраться в один из домов культуры, в котором ютился клуб любителей вязания.
Глава 17
Как назло троллейбус полз очень медленно. Женя уже стала жалеть, что не поехала на трамвае, но так как денег у неё было немного, то и привередничать она не стала.
«Неудобно только перед Елизаветой Петровной, ей ждать меня придётся», — думала девушка, глядя невидящим взглядом в окно.
Наконец, через сорок минут, девушка вышла из троллейбуса на нужной остановке. Она быстро добежала до дома культуры и пулей взлетела на второй этаж.
В помещении клуба любителей вязания сегодня было немноголюдно, оно и понятно, середина рабочего дня.
— Женечка, — радостно воскликнула Елизавета Петровна, — как я рада тебя видеть.
— И я вас, — улыбнулась та ей в ответ.
— Ну-ка, ну-ка, — схватила её за руку женщина и притянула к себе поближе, усаживая на стул рядом с собой. — Что у тебя с лицом, девочка? Никак, плакала?
Женя пожала сутулыми плечами и отвернулась.
— Милая моя, — обняла её за спины Елизавета Петровна, — не надо прятаться. Мы давно друг друга знаем. А лучший способ избавиться от боли — это разделить её с другом, — развернула девушку к себе лицом. — Рассказывай.
Женя вздохнула и посмотрела в глаза собеседницы, которая сегодня была в шёлковой блузке синего цвета и юбке-годе, длины миди, на тон темнее блузки, а на ногах были синие туфли-лодочки. Елизавета Петровна была женщиной из другого мира. Мира изысков и достатка. Об этом свидетельствовали и два перстня на правой руке, и серьги с крупными бриллиантами в ушах.
Женя никогда не интересовалась, чем занимается вне кружка, Елизавета Петровна, хотя они были знакомы больше двух лет. Да и зачем? В клубе все были равны. Здесь собирались женщины, девушки, девочки разного социального достатка, даже разных культур. Их всех объединяло одно — любовь к вязанию.
Могла ли девушка доверять ей? Абсолютно! Именно Елизавета Петровна помогла Жене с работой, когда другие разводили руками, ехидно улыбаясь.
— Даже не знаю с чего начать, — выдавила из себя слова девушка.
— Начни с главного?
— Ох. Я в Пензе познакомилась с молодым человеком.
— Красивым?
— Очень, — восторженно выдохнула девушка. — Он такой… Не знаю, как его описать. Но он богат. И теперь я знаю, что очень богат.
— И что? — удивилась женщина. — Богатые, что, не люди?
— Люди, конечно. Но я уборщица, а он директор компании.
— Ох, — вырвалось у Елизаветы Петровны. — Директор?
— Да, — кивнула головой Женя. — Он сын владельца компании, в которую вы меня устроили.
— Ох, — прижала руку к груди женщина. — И? Ты ему тоже понравилась или, — её брови нахмурились, — это он тебя обидел?
— Нет, — быстро ответила девушка, — он не обижал меня, — и покраснела, — и я ему, кажется, нравлюсь.
— Кажется? — улыбнулась женщина.
— Я не уверена до конца, но теперь, — опустила голову, — меня уволят.
— Уволят? Почему? Не думаю, что он отъявленный негодяй, — усмехнулась Елизавета Петровна, — этот твой… А как его зовут, кстати?
— Денис, — почему-то шёпотом произнесла Женя.
— Надо же, как моего сынулю, — засмеялась женщина.
— Вы смеётесь, а мне не до смеха, — обиделась девушка.
— Так я пока ничего криминального не услышала. Ну, познакомились вы? Понравилась ты ему, и что? За это не увольняют.
— Понимаете, я встретила Кораблёва. А он, судя по всему, друг Дениса.
— Кораблёв? — женщина прищурила глаза.
— Ну, тот самый Валентин Кораблёв, из-за которого у меня были проблемы с поискам работы.
— И что тут такого, что они друзья? — женщина погладила по руке Женю. — Если Денис умный мальчик, то сам разберётся кому верить, а кому нет, — ласково улыбнулась девушке. — Давай-ка, лучше займёмся вязанием. Ты успокоишься немного.
Но повязать им не удалась, так как у Елизаветы Петровны зазвонил телефон
— Да, я слушаю. Да, — она как-то удивлённо и в тоже время удовлетворённо улыбнулась. — Держите меня в курсе дела. Спасибо.
— Узнали что-то хорошее? — спросила её Евгения.
— Мой сын подрался, — благоговейно произнесла Елизавета Петровна. — Из-за девушки, — добавила заговорщицким голосом.
— Подрался? — переспросила Женя.
«Чему тут радоваться?» — не понимала она.
— Иногда мужчине надо и кулаками помахать, чтобы отстоять честь девушки, — продолжала улыбаться женщина.
— Повезло девушке, — сделала вывод Женя.
— Ещё как повезло, — раскрыла схему вязания Елизавета Петровна, — им обоим очень повезло.
— Что ж, — улыбнулась Женя собеседнице в ответ, — давайте посмотрим, что вызывает у вас трудности.
Глава 18
Денис хотел броситься следом за девушкой, но колкие и уничижительные слова друга заставили его поскорее захлопнуть дверь своего кабинета, чтобы сплетни не потекли дальше… Хотя он прекрасно знал, что Любочка не только главный разносчик «мусора» по компании, но и доносчик, если не отцу, так матери точно, ведь девушка была дочерью её лучшей подруги.
— Валька! — прислонился парень к закрытой двери. — Что ты такое несёшь? Разве так можно?
— Ну, конечно, куда мне до ваших благородных манер, — ехидно заметил Валентин. — Но вот что я скажу тебе, Ден, таких прохиндеек надо метлой поганой гнать, — зло оскалился.
Денис заскрипел зубами, пряча вспышку гнева.
— Откуда ты знаешь её? — спросил, стараясь сделать совсем незаинтересованный вид.
— Да она у нас домработницей работала. Такая стерва, я тебе хочу сказать. Ну, ничего, теперь я наконец до неё доберусь. У неё какой-то покровитель с «мохнатой лапой» имеется. Я ведь такой слух о ней по городу пустил, мама-не горюй, а её к вам в компанию каким-то образом взяли.
— Всё так серьёзно? — сделал безразличное лицо Денис.
— Ещё как! Она же нищая. Живёт в каких-то трущобах. Мать у неё, что ли, больная, не помню детали уже. Следовательно, деньги ей нужны? Правильно, — не дожидаясь ответа продолжил парень, — нужны. Ну, я ей и предложил: она греет мне кровать, я ей деньжат сверху зарплаты, что мать платит, добавлю.
— И? — подался вперёд молодой человек, до боли сжимая кулаки.
— А она, — ехидно ухмыльнулся, — отказалась. Да ещё посоветовала засунуть их, ну, сам знаешь куда.
— Но ты-то, конечно, на этом не остановился, — Денис почувствовал, что сейчас с превеликим удовольствием выбил бы всю дурь и заносчивость из приятеля:
«И как я раньше не замечал, насколько гнилым человеком он стал. Деньги они что? Бумажки… Не будет их и его не будет… Как же быстро вседозволенность разрушила его, как личность, превратив в нечто, мерзкое и дурно пахнущее».
— Конечно. Я подсыпал снотворное в её бутылку с водой и вывез к себе на квартиру. А она возьми, да, очнись. И вместо того чтобы расслабиться и получать удовольствие, стала сопротивляться и заехала мне коленом, — поморщился — и сбежала, — Валентин произнёс непечатное ругательство. — Но я не растерялся. Нет, — снова, ухмыльнулся молодой человек, не заметив, как побледнело лицо Дениса. — Я сделал так, что её никто на работу не брал. Был уверен, что она приползёт ко мне. Умолять станет. А эта, — опять произнёс ругательство, — всё твердила, что лучше сдохнет, как собака, но унижаться не станет. Представляешь!
— Представляю, — тяжело дышал Денис. — Очень даже представляю, — и его кулак встретился с носом Валентина.
Тот от неожиданности пошатнулся и привалился к стене.
— А-а! — закричал он от боли. — Ты мне нос сломал! У тебя, что крыша поехала?